Всякая война — это, в первую очередь, война символов. Когда-то ими владели, наверное, те, кто назвал себя богами — символы должны были олицетворять их власть над людьми. Время от времени символами пытаются играть люди, но сила, заключенная в этих волшебных знаках власти, недолговечна. Как и всё, украденное у Бога...
..............................................................П. Фрагорийский. Моя маленькая война

Осенние сумерки над Атлантидой

Быков погонит Волопас
над Атлантидой.
И, раскалённый, скривит пасть
твой медный идол.

Чей силуэт, как будто след
от фейерверка,
скользит бесшумно по воде
как водомерка?

Из человека человек
водой уходит...
В твоей безумной голове
биде и боди.

Скрывая слякоть - за дверьми
летит пороша.
Из чёрных клякс глядит на мир
умерший Роршах.

Колоколов негромкий звон
гулит и нежит,
но громоздится на амвон
слепая нежить.

Склонилась Дева над жнивьём
небесной крови,
но рвут на яркое тряпьё
её Покровы.

И в красной прячутся листве
кариатиды,
и леденеет странный свет
над Атлантидой.

Допотопная эра

Расходится вечность кругами
эпох - атрибутов прогресса.
Планету взрывает веками
вселенская черная месса.

Уже вавилонская башня
во рту вавилонской блудницы,
но серп над библейскою пашней,
но пламя вот-вот разгорится.

Вскипает блудливое лоно
дешёвой клубничной актрисы.
На бледных губах Аполлона
играет оскал Диониса

Но корчится мир, задыхаясь:
опять допотопная эра,
взвивая и логос, и хаос,
свергает агапэ и эрос.

И вновь и христам, и вараввам
устроит лукавый проверку:
неважно, кто слева, кто справа,
что снизу - то будет и сверху.

И спрашивать подло и странно
в последнем смертельном забеге -
вкусна ли небесная манна,
и хватит ли места в ковчеге.

Красная роса

Пасынку Атлантиды, шулеру всех столов,
дали на злые иды чётки заветных слов.
Плачет над ветхим хламом
преданный книгочей.
Во́ры пустому храму
кхмеры
чужих речей!

Брызнет, кропя раздором чёртово колесо,
розовая Аврора алой густой росой.
Тайной подмены знаков
мастер и вождь —
играй!
Слово бросаешь на́ кон —
ставишь весь мир на край.

Храма высокий купол рушится — с потолка.
Смотрят на мёртвых кукол
звери твоих зеркал.
Павший герой гамбита
красной росой омыт.
Роем имён убитых
вечность в тебе
гудит.

П. Фрагорийский
Из кн. Post Scriptum