Апрельское небо – фиалковый иолит,
дремотные волны пока не тревожит ветер.
На палубе танцы с оркестром, толпа шумит.
А ты восхитительна в розовых бликах света
и шляпке из жёлтого фетра – звезда во мгле.
Юна и легка, словно птица в небесном флёре.
Спешишь за мечтой к незнакомой Большой Земле,
лихому Нью-Йорку. Он лучший на свете город.
Колечками дым, и гудит, и поёт внутри
турбинное сердце: «Мы вместе сейчас, мы вместе!».
...Но время качнулось, нарушился лунный ритм,
оскалились пасти холодных немых созвездий.
Наверное, боги, увлёкшись своей игрой,
фатальную ночь проглядели. Взбесились черти,
и айсберг – сам дьявол из нижних глухих миров –
решил показать, как сплетаются жизнь со смертью.
Впиваются в рёбра стальные осколки льдин,
заполнились трюмы ворвавшимся океаном –
дышать невозможно! Так сумрачен зов глубин,
идущий со дна, доносящийся постоянно.
Но знаю: в безумной, мучительной кутерьме
ты в шлюпке спаслась, добралась до земли – живая
(случается чудо, как май в январе), а мне
уже никогда не доплыть до святого края,
где с каждого рейса на суше в кругу семьи
меня ты ждала бы, заметив в цветном тумане.
...Я – море, ракушечник, ржавый зелёный ил.
Лишь чайки над бездной летают, крича:
«Титаник».