Птичьи стаи с края сдунуло,
ветер пламя раззадорил
там, где небо синим буйволом
опускает морду к морю.

В море - яркие проплешины,
на воде сверкают рыже,
там, где он волну неспешную
языком шершавым лижет.

Будущее обеспечено:
больше ни разлук, ни боли,
и плывёт по краю вечности
черепаха вдоль прибоя.

В прошлом - ничего хорошего:
люди, яблоки и змеи.
Жаль слонов: хоть и не лошади -
тоже плавать не умеют.

Черепаха ошарашена,
но не в горе, не в печали:
"глория", по-черепашьему,
ничего не означает.

Над волнами ветер шарится,
смотрит, как солёной крошкой,
неживым жемчужным шариком,
тонет черепашья ноша.

Бесконечно в бездну падает -
нет ни памяти, ни горя
там, где буйвол неба радостно
лижет соль земли из моря.