Дате: 06 августа 1945 г
Белые стены.
Мечутся тени.
Вдавлены в стены.
С улицы свет
слепящею вспышкой
мигнул.
Грохот машин.
Надрывом.
И затих постепенно.
Время застыло.
Ужас остался.
И гул.
Губы, запекшись,
шепчут в смятенье
чуть слышно:
– Пепел танцует со мной
в оседающей мгле.
Вместе мы были,
где же сейчас ты,
"Малыш" мой?
Это же я,
мама твоя,
Энола Гэй.
Мальчик мой, Пол,
как же я тебя
оберегала,
Пока моё чрево
служило защитой тебе.
Родился ты.
Вырос.
Но я волновалась немало:
Всегда быть с тобой –
такой дала Богу обет.
Как мать,
я хотела,
чтоб ты был храбрее и ловче,
Чтоб жизнь удалась твоя,
смог ты
достать до небес.
Ах как я гордилась,
что сын мой
теперь уже лётчик.
Как сердце сжималось:
полковником стал, ВВС.
Ну как же у матери
сердце в разлуке
не взропщет,
Но взрослого сына,
увы,
не привяжешь к ноге.
Шалун,
ты свой В-29,
бомбардировщик,
Назвал моим именем,
именем матери –
«Энола Гэй».
Теперь уже мной
свод небесный
навылет прочерчен.
Спокойнее мне,
поскольку во мне ты летишь,
Ведь вновь,
как когда-то,
тебя я ношу в своем чреве,
Добрый мой мальчик,
мой любимый малыш.
– Полковник.
Я знаю
отвагу вашу и храбрость.
Задача вам выпала
славной,
почетной вдвойне:
Название бомбы –
“Малыш”.
Это ответ
на Пёрл-Харбор.
И «точку»,
что сбросим с небес,
она поставит в войне.
Сюрприз узкоглазым
пошлем мы
не очень приятный.
И, как говорится,
утрём нос мы
СССР.
Запомнит мир:
август, шестое.
И год: сорок пятый.
– Йес, сэр!
– Взлёт с острова Тиниан.
Я наслаждалась и пела.
Кокуру иль Ниигату
увижу я сквозь облака?
Но выпало –
на Хиросиму,
так подсказали
пеленг,
«Испанское “чистое небо”»
и провиденья рука.
Ах, мой малыш,
мне с миром делиться бы
вестью,
Для материнского сердца,
это ль не апогей:
Наша
прогулка в небе
проходит с тобою вместе:
В небе
над Хиросимой
счастливая «Энола Гэй».
И к моему
"Малышу"
небо пойдёт повитухой,
Чрево моё
раскрылось:
теперь это – бомболюк.
Правда, не писк,
а рёв
мне донесся до слуха –
Ведь я "Малыша" не рожаю –
это я им бомблю.
– Белые стены.
Мечутся тени.
Вдавлены в стены.
Белый гриб вспучен.
Шляпкою – смерть.
Слепит ореол.
Вот мать другая.
Она,
обезумев,
беседует с тенью.
И не по-нашему
тени что-то кричат мне, Пол!
Сизым пеплом обсыпал меня
зимний пронзительный холод,
Хоть рисунок одежды
в кожу вожгло –
отогрей!
Останками тел обугленных –
имя Тиббетса Пола.
Из пепла сложилось
имя моё:
Энола Гэй.
Все имена и названия, а также основные события – подлинные.
Монологи и диалог – предположения автора.
Если и были зачатки раскаяния, то это только в моей версии, в моём стихе, увы.
А если по жизни, то через три дня после первой бомбы, когда "результат испытаний", так сказать, был уже известен, понятен, была и вторая -- на Нагасаки. Да, исполнители были уже другие. Но...
Ещё раз: спасибо, Наташа.
Сильная работа.
Вспомнилась композиция восьмидесятого года Enola Gay электронной группы OMD. К сожалению, сюда не умею кидать видео. Но фотография поделюсь.
И я рада знакомству. Спасибо за добрые слова.
Насчёт " Enola Gay электронной группы OMD". не в курсе. Но постараюсь отыскать.
Можете прислать фото? Тогда я Вам сообщу адрес моей эл. почты через ЛС. Да?
Вы написали: "Но фотография поделюсь".
На эту любезность я и ответила.
Если что-то не так, то... проехали)).
URL любого видео с ютуба вставляешь и вуаля!)))
она была с ресурса, который "флэшевый" (кому-то видно, кому-то нет)
Спасибо!!
Очень сильное стихотворение!
А в реалии Энола Гэй жила долго и счастливо, очень гордилась и сыном, и его ... деянием.
Впрочем... промывка мозгов работает везде. И во все времена, увы...
Нет слов...
Пойти повеситься разве теперь...
А теперь и не знаю, как оправдываться)).
Но... Спасибо!!!!!
Иначе трудно уловить на слух разницу между словами малыш как сынок, мальчик, и "Малыш" как название атомной бомбы, а также между тем, что говорит мать от собственного имени и что как бы от имени бомбардировщика...
Не знаю, понятны ли "Белые стены..." в начале и в конце, где это, что это.
Спасибо Вам, Mihail. Я ошеломлена вниманием.
А я сейчас в отпуске - у меня его вагон.)) Потом мы шапочно знакомы:Толковый словарь
Я даже признавался Вашей подруге, что я - это не Вы ))
"Белые стены.
Мечутся тени.
Вдавлены в стены."
Похоже,что у "Белых стен" есть дополнительный важный смысл, который от меня ускользнул.
А вот расстановка точек... Первые два предложения понятны - законченная мысль, но если вырвать из контекста и прочитать вот это: "Вдавлены в стены." Кто или что вдавлены?
В начале:
«С улицы свет
слепящею вспышкой
мигнул.
Грохот машин». И т.д.
В конце:
«Белый гриб вспучен.
Шляпкою – смерть.
Слепит ореол.
Вот мать другая.
Она,
обезумев,
беседует с тенью.
И не по-нашему
тени что-то кричат мне, Пол!» И т.д.
И там и там «Белые стены». Где же это происходит?
Насчёт точек согласна. Хотелось)), чтобы «вдавлены в стены» понималось, что это тени (сначала метались, потом были вдавлены…)
Насчёт признаний моей подруге… осталось загадкой, но уже для меня)).
А другие читатели, что по этому поводу думают? ))
У меня два варианта: либо это дурдом - в буквальном и переносном смысле, либо Белый дом в Вашингтоне.
За второй вариант выдаю личную благодарность, хотя за это нас обоих могут и сильно наказать.
Спасибо огромное!!!
Я в долгу теперь перед Вашей страничкой.
Мы в долгу теперь друг перед другом! "Белые стены" нас связали.
"За второй вариант выдаю личную благодарность, хотя за это нас обоих могут и сильно наказать"
Я живу в такой стране, что за этот вариант меня-то должны только наградить. )))
Да, до меня дошло, наконец, про Толковый словарь и мою подругу.
Так что: "Ку-ку!"
Все талантливые люди немножко "Ку-ку!" ))