Начало марта. Празднество Цеткин и Люксембург пока впереди,
Но люди есть люди — можно сейчас отметить более важное.
Словно в шекспировской пьесе — скачет время-бандит
(Борода — из мочала, острый кинжал — бумажный)
И убивает один пролетевший год:
Вычеркнут. Был, да прожи’т. К чему и помнить?..
А зеркало говорит, глядя в тебя: «А ты вполне ничего!
Сколько ещё куковать, чтобы жизненный век был полным...»

Зеркало — время и есть. Но это большой секрет,
Полуразгаданный суфражистками Кларой и Розой.
Начало марта. Бес в кошачьем ребре.
Время, текущее неотразимой угрозой,
Но это если всерьёз о нём размышлять.
А можно подумать: «Эгей! Март ведь начало годово.
И на столе не празднично-деньрожденный салат —
Просто салат для утоления голода».

Зеркалу всё равно. Зеркал говорящих теперь
Редко где встретишь. К чему о бренности плакаться?
Год отлетел — ну так брось его в список потерь.
Год прилетел? Посчитай, что в раздаче жизни новая акция,
И взявшему год, бесплатно идёт иной.
А может, и третий. Время — оно на фокусы-то гораздое.
Празднество Цеткин и Люксембург придёт всё равно,
Но, если честно, а что в этот день мы празднуем?

Сейчас же… Да тоже обычный день не хуже похожих дней...
Чуточку лучше. Твёрдо уверен, что лучше.
И зеркало говорит, что истина не в вине,
А в руке, это вино льющей.
Даже если не пьёшь, рядом бокал поставь —
В нём все печали утонут. Куда им ещё деваться?
Но помни всегда, даже дожив до ста —
Всем говори, что исполнилось нынче двадцать...