Тучи стремились книзу,
Но снизу — Ной
Сумел принять катаклизмы
Со смекалкой земной.
Порубил на Ковчег леса,
На еду — скот,
И сидел принцессу тесал,
Подобрав кость.
Он работал, назвав кремень
Первоножом,
Говоря, что достоин не мень-
ше трёх жён
И сотни наложниц к ним.
(Но это поздней.)
Мечтал: «Голове бы — нимб,
Крылья — спине!..»
Костяная принцесса вышла
Ни то ни сё,
Прохудилась в Ковчеге крыша,
Сломалось весло, 
Для тварей, спасённых Ноем,
Наступил ад.
Но на горсточке перегноя
Поспел виноград.
Кислый и мелкий под
Вечным дождём.
Ной его кинул в вёд-
ра: «Ну, подождём — 
Может быть, кислость, вымокнув,
Станет вкусней...»
И тёр пятернёю лысину — 
Для блеска на ней.
Тучи так же всё падали,
Без конца.
Кости из трюмной падали
Брал — тесал.
Всё прирастала страшными
Бабья рать.
Ходили вокруг — упрашивали
В жёны брать.
Ной, утомлённый спорами,
Из ведра сделал глоток.
Словно в бока ему — шпорами,
Словно подали ток
Яркой небесной молнии
В мозжечок.
Радость Ноя наполнила,
Отяжелело плечо.
Потрогал — крыло вроде бы.
Ну и дела!
А девки в Ковчеге бродят — 
Сплошь, идеал!
Тучи ушли. Выстиранной
Вывесилась луна.
Ной нашёл таки истину.
В ведре. У самого дна.