Мне приснилось что ты умерла.
Посреди бесконечной метели
я один на огромной постели,
и в руках ледяная стрела,
и в камине давно нет огня,
и в крови ледяное вино,
и смеётся колдун ледяной
в тусклом зеркале
вместо меня.

А с высоты, как будто с пальцев Бога,
Святая капает вода,
и смотрит вниз и холодно и строго
жестокая звезда.

Мне приснилось, что ты умерла,
И мои небеса опустели...
Только тень у ночного стекла,
У окна в изголовье постели -
Позабытой когда-то виной,
Непонятной таинственной властью,
Бестелесная -
Облаком счастья
Всё кружила во тьме надо мной.

А с высоты, как будто с пальцев Бога,
Святая капает вода,
и смотрит вниз и холодно и строго
жестокая звезда.

И тужила слепая душа,
И дрожала в руке сигарета,
Вспоминались дурные приметы,
Окружавшие каждый твой шаг…
И текла ледяная вода,
Как ожог, вместо крови, по венам.
И от горя звенела звезда
В глубине опустевшей Вселенной.

А с высоты, как будто с пальцев Бога,
Святая капает вода,
и смотрит вниз и холодно и строго
жестокая звезда.

Усмехался колдун ледяной,
И холодными были запястья.
Но душа твоя призраком счастья
Всё кружилась во тьме надо мной.
Я наверно заплакал во сне,
И проснулся — ты тихо спала,
Но во тьме ледяная стрела
Всё мерещилась мне.

А с высоты, как будто с пальцев Бога,
Святая капает вода,
и смотрит вниз и холодно и строго
жестокая звезда.
А с высоты, как будто с пальцев Бога,
Святая капает вода,
и смотрит вниз и холодно и строго
жестокая звезда.