Путешествовать налегке можно только домой. Я это уяснила ещё в детстве, когда походила на бегучую косиножку, со своими тощими ногами и такими же тощими косицами. Тогда я в первый раз вышла за забор летнего лагеря и отправилась к маме с папой. Для меня это было простое решение. Домой можно возвращаться всегда, и никто не может тебе препятствовать в этом.

Летние лагеря для детей находились за городом, вдоль Базаихи — капризной горной реки, вдали от городского шума, пыли и звона трамваев. Дорога к лагерям пролегала через посёлок, жидкий лес и небольшой участок тайги. Уже много раз я видела эту дорогу. Сначала меня возили с яслями на детскую дачу, а после окончания первого класса привезли сюда, в пионерский лагерь. Дача и лагерь были совсем рядышком. Заборы из штакетника разделяла небольшая тропинка. Можно было руку протянуть через забор и дотянуться до руки сестры, которая ещё не доросла до пионерского лагеря. Иногда мы так и стояли, протягивая друг к другу руки.

Это был обычный день. После завтрака я подошла к забору и посмотрела вдаль. Даль заканчивалась горой, на которой росла разлапистая сосна. Привет, Гора! Привет, Сосна! Вы всегда молчите... А где-то поёт моя мама. Она всегда поет — когда моет посуду или полы, или так просто... Как же хочется домой. Боковая калитка недалеко. Однажды я её обнаружила, когда следила за «бандитом», который прокрался на нашу территорию и ходил вдоль забора. Бандит оказался потом дядей Колей, мастером на все руки.

Я выбралась на дорогу с боковой стороны, носки — в репейнике, с поцарапанными ногами, но с чувством сделанного важного шага. Когда надоедливые липучки были оторваны, я смело зашагала в направлении посёлка. Мне скоро будет девять лет, и я умею быстро бегать и незаметно прятаться. Ничего не боюсь, кроме темноты. Ну что такого случится днём с тем, кто просто идёт домой… В руках ничего нет, идти легко и весело. Представляю, как увижу и обниму маму. Со мной солидарны божьи коровки, и травинки кивают согласно. Только вредный паук со своей паутиной преградил дорогу, но его прогнать было нетрудно: «Беги домой, паучок!» — размахивала я веткой. На клубничной поляне, где была низкая трава, вылупился подорожник, и я в охотку поиграла в «солдатиков». Мой победил! Прихватив с собой ещё парочку воинов «на потом» побежала дальше, и не заметила, как добралась до посёлка.

От посёлка в город ходил один автобус, только денег на билет не было. Но у меня уже был опыт. Я не раз каталась «зайцем» на красном трамвае вместе с дворовыми мальчишками. На задней площадке автобуса всегда есть народ. Я превратилась в тень и закрыла глаза, будто меня здесь нет. Кондуктор не обратила внимания на тень или подумала, что я еду с кем-то из взрослых. На задней площадке пахло табаком и чем-то ещё очень несвежим. Я сделала шаг в сторону и замерла, и всю оставшуюся дорогу так и не шелохнулась.

Предмостную площадь в городе знают все. Здесь конечная остановка городских автобусов. Быстро вынырнув наружу, я оказалась в своём любимом пространстве. Здесь всё было как прежде, только раскаленный асфальт прилипал к сандалиям, жаркий полдень манил к фонтанам... Я оглянулась на фонтан, на протоку. Всё близко. От вида воды в горле стало сухо.

От Предмостной площади до дома пять остановок. Я добегу легко, но хочется пить. Надо быстрее добраться домой. Поэтому я спряталась в трамвае, превратившись в голубую моль. Контролёров не было, мне сказочно повезло. Но приключения ещё не закончились…

Красивый голос объявил: «Следующая остановка «Родина»». Мне всегда нравилось название нашей остановки. Здорово жить на родине. Соскочив с подножки трамвая, я в мыслях была уже дома и пила воду прямо из-под крана, но дома никого не оказалось. Ключа не было. От этого даже стебелёк подорожника завял в руках… Медленно спустившись во двор, я тоскливо подняла глаза на свой пятый этаж и вдруг увидела стайку голубей. Вот кто свободен и может легко взлетать на крышу! И тут меня осенило, балконы в доме спаренные. Постучусь-ка к соседу, вдруг он окажется дома. Я взметнулась на пятый этаж соседнего подъезда со скоростью длинноногой птицы, которую заставили бежать. И не давая себе отдышаться, нажала долго на звонок.

Через секунду, расслышав звуки за дверью, я улыбнулась сама себе – всё складывалось замечательно. Сосед был дома. Я объяснила, что потеряла ключ, и он спокойно пропустил меня. Перебравшись на свой балкон, показала рукой, что всё в порядке, и сосед зашел в свою квартиру. Наша балконная дверь закрыта на щеколду, значит, мелькнула мысль, родители ушли надолго. Открытой была только форточка. Этого было достаточно. Я легко занырнула в комнату. В квартире было прохладнее, чем на улице. Первым делом я забежала в ванную комнату и приложилась к крану с холодной водой. Ничего вкуснее нет в жару, чем ледяная вода из-под крана. Наша вода самая вкусная. Где бы я не бывала потом, в каких городах и деревнях не останавливалась, но вкус родной воды остаётся самым-самым. Его не спутать и не забыть.

Превратившись в «водяного», я оторвалась от крана и попыталась наконец-то понять ситуацию. Проверяя комнаты, я пристально оглядывала их – не изменилось ли чего, не появилось что-то новенькое… Всё было на своих местах, комнаты казались ещё светлее, но я так и не обнаружила родителей. Интересно, где они сейчас? Не зная, что подумать, пошла на кухню, изучать холодильник. Ничего интересного в нём не оказалось. Помидоры, огурцы, лук… кастрюлька, наверное, с супом, яйца. Вытащив хлеб, оторвала корочку и стала медленно жевать. Хлеб показался необыкновенно вкусным. Примерно такой же папа приносил с охоты: «Это белочки передали свои корочки». Говорил и при этом подмигивал хитро... Папе я верила. Хлеб тот был не такой, как дома, пах лесом, дымком и ещё чем-то неуловимо беличьим…

После того, как напилась и наелась, задумалась, чем бы себя занять... Мультиков по телевизору не было, во дворе никого. Подружки разъехались, кто к бабушкам с дедушками, кто в летние лагеря. Скукота невыносимая настигла почти мгновенно. А в пионерском лагере остались друзья. И я засобиралась в обратную дорогу. Захлопнув дверь, не оглядываясь, живо представляя встречу с друзьями, сбежала по лестнице вниз. Солнце было высоко, голуби всё так же сидели на крыше, а я уже выбегала из двора.

Неожиданно, сидя уже в автобусе, я увидела своего папу, который, очевидно, о чем-то расспрашивал кондуктора. Папа был взволнован, это чувствовалось даже на расстоянии. Он то и дело засовывал свою пятерню в густые волосы, отчего волосы растрепались и голова стала походить на огненный шар. Я такой видела в цирке. Кондуктор отрицательно мотал головой. Автобус, в котором я сидела, тронулся и покатился по маршруту, а я продолжала рассуждать о том, что же делал папа на Предмостной площади... Спустя какое-то время ко мне пришла мысль: а может, он меня искал. При этом я заёрзала на своём месте. Но, понимая, что потеряюсь, если выйду на незнакомой остановке, предпочла доехать до конечной и сесть на автобус, который снова повезёт в город к Предмостной площади. Вернувшись и не найдя там отца, подумала, что стоит всё же вернуться в лагерь. И если папа ушёл, значит, нашёл то, что его интересовало. И я снова поехала в лагерь.

Не буду рассказывать перипетии дня, скажу только, что уже темнело, когда меня поймали во дворе родного дома. Соседка из нашего подъезда, которая жила на первом этаже, похожая на заколдованную жабу, знала про всё и про всех. Она подозвала меня своим крючковатым пальцем и сказала, что меня все ищут, и за руку повела к себе. Идти не хотелось, но упираться сил уже не было. Помню, как соседка намазывала кусочек хлеба маслом и посыпала сахаром. Потом пододвинула его ко мне и налила в глубокую кружку горячий чай. Я была голодна и поэтому сметелила всё до крошечки, после чего уснула в мягком кресле.

Разбудила меня мама. Я проснулась от поцелуя в лоб, узнавая знакомое дыхание. У мамы светлые тёплые глаза, но почему-то сегодня они были покрасневшими. Она не ругалась. Просто спрашивала, почему я убежала из лагеря. И когда поняла, что я мечтала её увидеть, обняла крепко. Мы засобирались. Надо подняться к себе в квартиру. Но тут к подъезду подошла лагерная грузовая машина с синей будкой сверху. Соседка её заметила сразу. Мама вышла на улицу, о чём-то поговорила с воспитателем, а затем вернулась ко мне с вопросом: хочу я вернуться в лагерь или нет... Тихо, на ухо я сказала маме, что у меня остались друзья в лагере и я вернусь к ним. Папу в тот вечер я так и не увидела. Он, видимо, ещё искал меня в городе.

Мама проводила меня к машине, усадила рядом с водителем. Я впервые ехала так высоко над землёй и видела светящуюся дорогу впереди. Было немного страшно, когда свет фар вдруг падал вниз, в темноту, и мы неслись с горы… В руках таяли конфеты, которые мама передала друзьям, а я была счастлива оттого, что всё можно вернуть назад.

Лето продолжалось. Но… дорогу домой я уже знала!