Задание: Написать миниатюру гиперболами

Семён Ильич Фукин так спешил на демонстрацию в честь Великого Октября, что
прямо у дома угодил в траншею, вырытую накануне в связи с ремонтом теплотрассы.
Убеждённый левак, он никогда не пропускал ни митингов, ни демонстраций родной
компартии и поэтому, ударившись головой о трубу, Семён Ильич вернулся домой лишь
только за тем, чтобы поменять испачканные брюки и поспешить вновь на площадь.
Жена, попутно обрабатывая зелёнкой ссадину, тревожно спросила:
– Что-то глаза твои, Сеня, мне не нравятся. Зрачки, как у наркоши какого. Может, отло -
жишь поход?
Но Фукин был непоколебим. Он покрутил глазами по орбите и поспешил из квартиры.
Нажимая на кнопку лифта Семён Ильич обратил внимание, что она стала неизмеримо
большего размера. Дальше больше – выйдя на улицу и взглянув на часы, он удивлённо
ахнул – часы на глазах увеличивались в размерах! Кстати, рука тоже. Фукин огляделся
вокруг и остолбенел – всё вокруг приобрело гигантские размеры! Дома, деревья,
люди – всё было как в фантастическом кино. Вначале он ощущал себя, как лилипут среди
гуливееров, но когда увидел своё отражение в витрине, то оказалось, что и он такой же
огромный, как и все! Но это почему-то не испугало Семёна Ильича – наоборот, он испы -
тывал чувство неописуемого восторга – он наливался неведомой доселе мощью и вели -
чием! Правда, зайдя в вагон метро, набитый такими же здоровяками, чувство эйфории
заметно поубавилось и уже совсем сошло на нет, когда один длинноногий лоботряс с
красным платком на длинной шее и рваных джинсах наступил ему на ботинок.
Фукин отчаянно дёргал ногу из под огромного башмака, но детина стоял, как вкопанный
и гоготал с таким же разукрашенным дружком. Его приятель был с серьгами в ушах и с
огромным ирокезом, скребущим по потолку вагона. Семён Ильич в отчаянии нагнулся,
чтобы как-то руками помочь выдернуть ногу, но только уронил шляпу и сразу стал
объектом насмешек молодых упырей:
– Мужик, ты чо с одним рогом, – указывая пальцем на голову Фукина, на которой красо -
валась выросшая шишка, - да ещё с зелёным?
– Ты, мужик, единорог? – второй захохотал и приставив к голове красный флажок и нагнув
голову, замычал «Му-у-у!».
Семён Ильич собрал все силы и, раскрасневшись от натуги, всё-таки высвободил ногу и
рухнул в освободившееся, очень кстати, место. Чуть отдышавшись, он водрузил шляпу на
голову и подумал: «Ничего-ничего! Рано или поздно мы победим и устроим вот таким
попугаем сладкую жизнь! Лопат и тачек у нас много!»
На Красной площади Фукин направился в привычное место сбора соратников и, хотя он
был товарищем идейным, но всё же выстоял очередь за пятистами рублями, которые
выдавались тучной бабёнкой всем, кто изъявит желание пройтись в краснознамённой колонне.
Краем глаза Семён Ильич увидел тех двоих шалопаев из вагона, так же получивших по
пятихатке и тут же вставших в очередь ещё раз. Но ему уже было не до них – оркестр заиграл
«Интернационал» и чувство причастности к великому событию уже распирало грудь.
И тут Фукин заметил, что уже начал привыкать к огромным размерам окружающих
людей и предметов. Он твёрдо шагал, пусть и не в многочисленной, но плотной колоне и
кричал «ура!» на призывы, раздающиеся из мегафона организатора шествия. Гремел оркестр,
красные флаги и транспаранты трепетали на ветру. Такой же трепет в душе испытывал
Семён Ильич, чувствуя единство близких по духу людей и даже прослезился, когда увидел,
как ветром сорвало красный платок с шеи, неподалёку шагающего и уже почти родного шалопая.
Платок огромным алым полотнищем взмыл в небо и плавно поплыл на площадью!
Над страной! Над миром!