— Аланна, вот ты где!

Во двор вбежала светловолосая девчушка. Сидевшая на чурбаке возле курятника старуха подняла голову, узловатые пальцы, ощипывающие тушку курицы, замерли.

— А я тебя обыскалась!

— Да поди уж, не убегу, — пробормотала старуха. — Чего хотела-то, егоза?

— Историю... Расскажи, а? Ту самую, про сердце дракона...

— Яни, Яни, тебе миновала двенадцатая зима, — покачала головой Аланна.

— Ну, Аланна… Расскажи еще раз, — лукаво улыбнулась Яни.

Аланна заправила под платок выбившиеся седые пряди и оглядела двор, залитый светом заходящего солнца. Почтенный Расмус не больно обрадуется, если застанет ее треплющей языком, да не отказывать же его младшей дочке, единственной, кто здесь, в Сольхельме, по-настоящему добр к ней. Хозяина, впрочем, нигде не было видно, и из дома не доносился его густой бас. Во дворе был только Петер, брат-погодок Яни; он донимал развалившегося у конюшни пса, дергая того за хвост.

— Ты же наизусть ее выучила.

Яни округлила глаза и замотала головой.

— Ладно, но в последний раз. Да не болтай потом про драконов и про бредни старой Аланны… — вернувшись к прерванному занятию, старуха негромко начала: — Драконы давно покинули мир, остались лишь старинные предания. Никто не смог бы сказать, откуда они взялись и почему исчезли, да и существовали ли на самом деле? Но однажды яркая звезда прочертила небо и упала где-то в лесной глуши. И юноша, по воле судьбы оказавшийся рядом с тем местом, не смог побороть любопытства и отправился на поиски звезды. И увидел он черный горячий камень и дотронулся до него. В тот же миг сердце его стало сердцем дракона, и руки обернулись могучими крыльями. И вспыхнула земля от огненного дыхания, и горели города, и вопли погибающих достигали небес. Много храбрых воинов полегло в сражении с чудовищем. Вблизи Сольхельма была крепость Инор. И сейчас еще различимы ее оплавленные руины...

Тогда, отчаявшись, люди вспомнили древний ритуал и выбрали самых красивых девушек для искупительной жертвы. И принял дракон жертву. Схватил острыми когтями бедняжку — только мелькнуло белое платье! — взлетел ввысь и растворился в облаках…

Яни беззвучно ахнула и прижала руки к груди. Сколько раз Аланна рассказывала старую легенду и всегда на этих словах в серых глазах девочки восторг предвкушения чуда вытеснял все остальные чувства. Петер, уже некоторое время прислушивающийся к разговору, оставил в покое пса и подобрался к ним поближе, сохраняя при этом самый скучающий и независимый вид.

— Затаив дыхание, не смея надеяться, следили за его полетом люди. Лишь двое — старик да старуха ни на что не обращали внимания. Обнимая друг друга, они оплакивали дочь… — Аланна замолчала.

— Ну, а дальше? — поторопила ее Яни.

— Дальше? Жертва утолила голод зверя, и его огненная ярость погасла. С того дня дракон перестал жечь селенья. И возрадовались все, и устроили пышные празднества. Однако коротка память рода человеческого. Вскоре и эта история превратилась в легенду, а затем — в еще одну страшную сказку. Но изредка можно услышать иной финал. Будто дракон не пожрал жертву. Будто прикоснувшись к его сердцу, девушка возродила в нем того человека, кем он некогда был. Будто посреди безбрежного моря есть цепь островов. Их называют Драконьи Камни. Туманы скрывают их, и никому нет туда ходу. И поныне живут там Дева и Дракон, и само Время над ними не властно…

— Брехня, — важно заявил Петер. — Логги Тюленю много раз доводилось бывать у Драконьих Камней. И острова не посреди безбрежного моря, а всего лишь в двух днях пути от Сольхельма на доброй снекке. И на самих островах он тоже был. Однако никаких драконов и дев не приметил, только чаячьий помет…

— Твой Логги никогда зорким глазом не отличался, — резко сказала Яни. — Он и в тюленя копьем с трех шагов не попадет, истинное имя ему не Логги Тюлень, а Логги Крот!

— А ты, сестра, видать, умом не слишком отличаешься от курицы, раз все еще веришь в глупые сказки! — загоготал Петер. — Вот проведает отец. Ты, часом, не позабыла, что тебя сговорили уже за Логги?

— Не твое дело!

— Только я ему не завидую. Если та девка была на тебя похожа, так дракон сразу и издох. Отравился. Потому и не летал, и не жег города.

— Ах, ты! — Яни прыгнула к брату, замахнулась крепким кулачком.

Петер без труда уклонился от ее наскока, продолжая смеяться.

— Червь! — зло крикнула она.

— Не надо, Яни, — попросила Аланна.

Она не надеялась, что девочка послушается, однако та остановилась и горячо заговорила:

— Логги врет, сроду не был он у Драконьих Камней, куда ему…

— Может и был…

— Почему же он не заплутал в тумане? А крепость Инор?! Там до сих пор даже трава не растет! — в голосе Яни прорвалось отчаяние.

Старая служанка не ответила. Яни всхлипнула, отворачиваясь от нее.

— Есть и еще один финал у этой истории, — вдруг сказала Аланна. — Будто однажды приплыл на острова могущественный колдун. Злыми чарами одолел он Дракона и погрузил в колдовской сон. Тогда Драконьи Камни стали доступны людям.

— Да ты, Аланна, вовсе рехнулась, — фырнул Петер.

Уже шагнувшая прочь Яни порывисто обернулась:

— Ты про такое раньше не говорила! А Дева? Что стало с ней? — требовательно спросила она.

— Много дней и ночей провела она возле спящего возлюбленного. Но так и не дождалась его пробуждения…

Стоя за полуоткрытой дверью, Расмус слушал перебранку между Яни и Петером и досадливо морщился. Больно дерзка стала дочь! Ну да ничего, скоро будет ей укорот. А когда же заговорила Аланна, решил, что самое время вмешаться. Много воли взяла старая карга. Дали безродной кров и кусок хлеба из милости, а она вона как. Вздумала Яни голову дурить. Он толкнул створку и вышел на крыльцо.

Петер оглянулся и при виде отца на его лице проступил страх, а Яни была настолько увлечена рассказом старухи, что ничего на замечала.

— Она умерла? — бровки девочки горестно изломились.

— Можно сказать и так... — Аланна подняла голосу и осеклась.

— Аланна, я здесь тебя держу не за болтливый язык, — буркнул Расмус. — Еще раз дознаюсь о твоих безумных речах — пеняй на себя. Ступай на кухню, Бренна уже с ног сбилась.

— Да, господин…

— Петер, мастер Никас тебя заждался. А ты, Яни, пойдешь со мной. У нас важные гости.

Девочка опустила голову, пряча слезы.

Аланна проводила взглядом Расмуса и понурую Яни и вздохнула, затем медленно поднялась на ноги, держа ощипанную тушку в руках; побрела ко входу на кухню. Но перед тем, как скрыться в полутьме коридора, на миг остановилась и посмотрела в небо: будто бы там, в просветах между закатными облаками, мог снова возникнуть силуэт дракона с расправленными крыльями. Ее Дракона.