Сингапур, восьмидесятые. Средь бела дня, подле торговых рядов, к нему, моряку торгового флота, подошёл незнакомец, совершенно седой и кого-то, впрочем, смутно напомнивший; он был с девочкой, беспокойно глядящей офицеру в переносицу, наполовину китаянкой, курносой и голубоглазой; в руках держал упакованный в плёнку большой ковёр.

— Именно этот, бежевый, – бери, на двадцать лет тебя с ним вполне хватит. Вот что ещё… береги лицо, гуляка, – произнёс старик, и они исчезли.
Вскорости, в рейсе, медик заштопает порванный в портовой драке лоб, и узкий рдеющий шрам, под белой чёлкой едва ли заметный, но иногда, с умыслом, выставляемый напоказ, придаст везучему штурману вид бывалого и для женщин сурового, но соблазнительного жуира.
Через несколько времени, он, неправедный и легкомысленный, разведётся с женой, оставив ей, в качестве компенсации за долготерпение, квартиру и потрёпанный, но всё ещё бежевый, с выцветшими Амурами на нём, ковёр.

---------------------------------
из вероятного