— Как вы его назвали?
— Пи4.
— Послушный?
— Обычно — да. Почему спрашиваете?
— Моя Лапа2 огрызается, намордник прячет, шлейку перегрызает.

Двое не спеша прогуливались по парку. Еще пару часов назад они были незнакомы, но, как водится, питомцы быстро их сблизили.

— В питомнике брали или у частника? Я за своим летал на другой материк по рекомендации.
— Нет, я свою за городом приобрел, там же, где прежнюю.
— А что с прежней?
— В аварию попала, не углядел.

Оба помолчали, наблюдая совместную возню питомцев, которые терлись боками, заглядывали в глаза друг другу и поскуливали. Над верхушками деревьев показались три полицейских автолета, они, пролетев довольно низко над парком, понеслись в ряд по широченному проспекту, почти не касаясь земли.

— Прекрасная здесь перспектива вырисовывается с холма на город... Хорошая погодка сегодня, свою вывел, хотя упиралась всеми четырьмя, никак из своего угла не вылезала. Но доктор сказал: гулять, как можно чаще гулять на солнце, чтобы предотвратить припадки меланхолии, это у нее в генетике.
— Ох, уж эти гены. Экология все хуже, даже нам тяжело, что же про них говорить.

Хозяин самца звучно похрустел суставами, хозяин самки на это вежливо и скрипуче засмеялся. Они не сговариваясь повернули к скамейкам, сенсоры приема сигнала приглашающе загорелись на ближней, автоматически включив подогрев. Оба сели.

— Не маркий у вашего Пи4 цвет комбинезона, практичный. Я, вот, вынужден, опять же по предписанию врача, одевать ее в цветастое и светлое. А она вечно недовольна моим выбором, ворует у соседки модные журналы и мне притаскивает.
— Ох-хо-хо, смешно. Что же она может в журналах понять? Разве что принты и расцветки?
— Хе-хе-хе, Вы, наверное, не интересуетесь модой. Знали бы, что в журналах нынче не столько нам новинки демонстрируют, сколько для них ерунду выдумывают: бантики, браслетики.

Питомцы грелись перед скамейкой на солнце: Лапа2 лежала на спине, протягивая верхние конечности к Пи4, который на пузе пытался подползти к ней поближе, но хозяин регулировал длину поводка. Второй тоже чуть натянул поводок.

— Натуральное - это дорого. Да и не люблю я искусственно выращенное, хотя и удобнее. Но наскучивает быстро. А тут непредсказуемость полная, и глаз да глаз нужен, поневоле как на шарнирах двигаешься, чтобы ничего не упустить. По всему дому электронные решетки вынужден был поставить.
— Это которые био, саморегулируются?
— Ага. Боюсь только за экран. Он на оси крутится и по направляющим по всему дому за мной передвигается. Хорошо, когда я дома, но со дня на день она поймет, как включать.
— Неприятности будут... У Вас просторный красивый дом, видимо?
— Да, грант выиграл правительственный по поддержанию последних животных на Земле. Все для первой Лапы старался, характер у животины был золотой. Любому пустяку радовалась, не то, что эта.
— А меня мой полностью устраивает. Мы с ним оба молчуны и домоседы.
— Я бы не сказал: глядите, как ваш к моей подкатывает. Хе-хе-хе.

Теперь обе особи сидели лицом к лицу на корточках, пытаясь привстать, но хитроумно продуманные шлейки не позволяли им приподняться на ногах больше, чем в три четверти роста. Они пытались дотянуться руками друг до друга, но лишь слегка соприкасались кончиками пальцев.

— Однако, похолодало. У моей здоровье оказалось плохим. Надо возвращаться, пока дождь не пошел.
— Ну, мой-то, наоборот, здоровый, весь в натуральной шерсти, плюс комбинезон с подкладкой, да и бороду с усами ему короткие оставляю на зиму. Но боюсь, тоже надо идти. Зарядка моя заканчивается. Что-то в последнее время аккумулятор барахлит, до квартиры бы дотянуть, чтобы аварийку не вызывать. А если дождь, точно не дотяну.
— Я могу подвезти на автолете, видите: светло-зеленый висит над кустами.
— Спасибо, но мы живем рядом, в самом начале проспекта.
— О, оттуда на холм, наверное, тоже открывается прекрасная перспектива.
— Да, только моему чурбану нет до нее никакого дела.
— Люди... что с них взять.

июнь 2020

Компания Google отстранила от работы программиста, который заявил, что разработанная технологическим гигантом языковая модель LaMDA обладает сознанием. Об этом сообщает издание The Washington Post, июнь 2022.