Виола стояла в проеме открытого балкона, через прозрачную ткань просвечивались контуры её тела.

– Смотри, Аким, новый жилец из дома напротив опять машину поменял, – сказала она. – И ремонт недавно сделал! Два грузовика весь старый хлам вывезли!

– Не стой там, простудишься! – сказал парень, вставая с постели.

– Я остываю от твоей страсти, – раздражённо ответила Виола.

– Сегодня или совсем? – усмехнулся Аким.

– Пойду кофе сделаю. Ты не опоздаешь на работу?

– Успею.

***
В ресторане гремела музыка. Девушка и трое парней вошли в зал и сразу растворились среди гостей, шумно отмечающих юбилей. Тамада – стройная блондинка в длинном зелёном платье, активно управляла праздником. Гости выполняли её задание – копировали песню Челентано с характерными жестами.

Аким разыскал свободный столик и усадил Виолу. Сергей и Вадим, расположились рядом. Аким позвал официанта и сделал заказ.

– Поздравляем тебя с дебютом! – произнёс Аким, восторженно глядя на жгучую темноглазую брюнетку с розой в волосах – сегодня она сыграла роль Кармен в студенческом спектакле.

– Спасибо, – ответила Виола. – Я так рада, мне аплодировали!

– От нашего юбиляра – прекрасной Кармен! – улыбаясь, сказала тамада. Многозначительно взглянув на Виолу, она поставила на стол бутылку шампанского и вернулась к гостям.

– Страстная цыганка не полюбит простого солдата, её достоин Тореадор! – лукаво произнёс Сергей.

– Так он же здесь, – удивился Вадим, – уже выбран. Не так ли, Аким?

– А пусть докажет! – смеясь, заявила девушка.

– Так ты хочешь устроить корриду? – улыбнулся Сергей.

– Есть много способов испытать смелость, – сказала она, поймав взгляд юбиляра. – Да вот хотя бы ночью в лес пойти!

– А что, Аким – прояви храбрость! Ведь ты не трус? – поддержал Виолу Сергей, наполняя бокал друга.

– Да хоть прямо сейчас, – ответил парень, стараясь не показать, как его задели эти слова.

– Вот здорово, – поддержал Вадим. – Осталось назначить приз! Виола, слово за тобой! Надеюсь, ты согласишься стать его женой?

– Сначала подвиг! – чувствуя себя восходящей звездой, торговалась девушка.

– Надеюсь, погода тебя не испугает? – спросил Вадим. – Надень мою куртку, твоя ветровка совсем не по сезону!

– Не замерзну! – резко ответил Аким, положил деньги за угощение на стол и вышел.

***
Он завёл машину, поехал к лесу и остановился на обочине. Ветер завывал, словно стая голодных волков, хлестал по лицу холодными колючими ветками. Серый, промозглый вечер медленно гас, уступая место непроглядной тьме. Аким шёл прямо в гущу леса, казалось, застывшего в жуткой тишине.

– Зачем я согласился на этот спор? – ругал себя Аким. – Ведь можно было всё перевести в шутку! Только поздно об этом. Я уже в лесу. Чего мне бояться? Призраков?

Он подумал о Виоле. Когда она вышла из-за кулис в костюме Кармен, у него перехватило дух. Чёрные завитые волосы, яркие подведенные глаза, красное платье… Она всё время ускользала от него, словно боялась пропустить более выгодный вариант. Да и какой из него Тореадор! Она смеялась, а друзья его разыграли. Ещё и вино добавило смелости – вызов принял.

Аким невольно пошёл быстрее – ему показалось, что среди чёрных стволов деревьев мелькнул силуэт в красном. Земля была сырой, он старался идти по траве, но через несколько шагов провалился в грязь по ступню и попытался вытащить ногу, но вторая увязла по колено. Аким упал на спину и стал медленно тянуть сначала одну ногу, потом другую, хватался за ветки, какие-то палки, мелкие кустики, но они сразу же обрывались. Вязкая жижа не отпускала его, старалась затянуть.

Аким лежал на мокрой земле и медленно вытягивал ноги, но болото продолжало засасывать. Липкая грязь, стремилась поглотить его, не давая возможности выбраться, но при этом мучила и не позволяла утонуть сразу, вынуждая погибать медленно, захлебываясь страхом, с невыносимой давящей болью, чтобы он задыхался в этой гнилой зловонной жиже, и исчезало желание бороться, только трепыхаться в бессмысленной истерике, теряя рассудок.

– Неужели я так ничтожен и слаб, что позволю поглотить себя этой омерзительной топи? – думал Аким, пытаясь нащупать рукой крепкую ветку. Вскоре это ему удалось, и он изо всех сил воткнул её подальше от болота. Там ещё была земля и палка вошла в грунт. Теперь у него появился якорь, хоть и слабый, но Аким держался за него и медленно вытаскивал ноги. Наконец, это удалось. Парень выбрался на твердь и отполз подальше от гибельной топи. Немного придя в себя, он отмылся в холодном ручье и сел на лежащий ствол дерева.

Нужно было где-то укрыться от ветра и отдохнуть. Аким увидел вдали заброшенный дом. Старый, покосившийся и потрёпанный временем дом одиноко возвышался на краю леса. Оконные проёмы, словно пустые глазницы, глядели на путника, а ржавые петли на дверях скрипели, словно моля о пощаде.

Усталость одержала верх над страхом, и он с опаской ступил на заросшую травой тропу, ведущую к дому. Внутри царила атмосфера запустения. Пыль, паутина, запах тлена – всё говорило о том, что здесь давно никто не жил. Аким с фонариком в руке пробирался по тёмным комнатам, оставляя следы мокрых подошв, и его сердце колотилось в груди.

Вдруг, из-за ветхого шкафа послышался шорох. Аким вздрогнул, луч фонарика скользнул по комнате и… застыл на детской кукле, лежащей на полу. Кукла смотрела на него с жуткой ухмылкой.

– Я скоро вырасту и стану высокой, красивой девушкой! – прошептала кукла. – Зачем тебе Виола! Она же тебя не любит!

– Она такая же бездушная, как эта кукла, – с горечью подумал Аким о своей любимой.

И внезапно, из ниоткуда, раздался леденящий кровь детский смех. Аким похолодел, волосы на его голове зашевелились. Смех становился всё громче, эхом разносился по дому, отскакивая от старых стен. Из тёмных углов стали выходить дети, одетые в лохмотья, с пустыми глазами и тянули к нему свои руки.



Аким бросился к выходу, но ветер захлопнул дверь и её заклинило. Он отчаянно дёргал ручку, она не поддавалась, но разбивать дверь парень не стал. Фонарик разрядился и только серебряный свет луны то появлялся, то исчезал, нарушая власть тьмы.

Совсем близко раздался волчий вой, перешедший в рычание, и за окном мелькнула тень серого зверя. Он вытянул лобастую остроухую морду, принюхиваясь… Аким еле сдержался, чтобы не закричать от ужаса – переутомление дало себя знать, и он почти упал на запыленный стул у стены.

Когда он очнулся, уже светало. Аким выбил ногой дверь, и поспешно выбрался из дома. Он шёл к машине. Пройдя часть пути, остановился и, опираясь на ствол, постоял немного под деревом, размышляя, почему всё это ему привиделось. Пожалуй, он сам был настроен увидеть призраков. Хотя кукла… подумаешь… А ещё и болото… так глупо утонуть?

– Виолетта… – думал он. – Зачем она так… если любишь, не нужны проверки, испытания… Он так ей угождал… и пытался угадать её желания… Ведь он сам был призраком, её тенью… чувствовал себя ребёнком, одетым в лохмотья рядом с надменной красавицей. Так не себя ли он увидел на тёмном экране ночи?

Потрясения, пережитые в одиночестве в пустом доме словно очистили его сознание от бесплодного ожидания любви. Аким чувствовал, что сиреневая магия леса растворила сомнения в его душе. Словно дерево, вырванное бурей, он вновь ощутил своими корнями надёжную землю.

– Аким! Аким! – услышал он сначала женский, а потом мужской голос. Виола и Вадим бежали к нему.

– Мы тебя искали! Мы же пошутили!

– Я принял вызов и выиграл спор! – жёстко ответил Аким, глядя в глаза Виолы без прежней робости и заискивания. – Но я, – уверенно произнёс он, – отказываюсь от приза!
Солнце поднималось из-за облаков, заливая лес, впереди был оранжевый свет, и он пошёл прямо на него.