Июльская жара нестерпимым пеклом растекалась по земле, и увядшая трава превратилась в жалкий ковёр. В небе не было видно ни облачка, раскалённый воздух дышал зноем и только к вечеру постепенно остывал, и тогда невыносимо яркий свет неба медленно сменялся сиреневыми сумерками.

Веста торопливо шла к своему дому. Природа дышала спокойствием – ярко вспыхивая в солнечных лучах, носились стрекозы, мотыльки лениво перелетали с цветка на цветок, а от нагретого кустарника тянуло душным ароматом. Но её не оставляло чувство, что вся Вселенная пристально смотрит на неё сверху. Прошедший рабочий день тянулся очень медленно и неосознанное чувство тревоги не покидало Весту. Пытаясь понять причину своего беспокойства, она то смотрела в телефоне новости, то прислушивалась к разговорам сотрудников, пыталась даже петь про себя, чтобы отделаться от навязчивых мыслей. В голове, как в калейдоскопе, вертелся поворачиваясь то одной, то другой стороной, яркий отрывок из фильма, увиденного в детстве. Этот фрагмент никак не вписывался в сегодняшние заботы и приставал, как назойливая муха. День прошёл в состоянии разбитости и неопределённости в мыслях.

В новый дом рядом с лесом она с семьей переехала недавно. Бревенчатый, под черепичной крышей, дом встроился в лесное пространство и был окружён высокими соснами. После квартиры, в которой они с мужем прожили восемь лет, жизнь в своем бревенчатом доме вблизи леса казалась сказкой. Веста забрала к себе отца, и пока была на работе, он с удовольствием проводил время с внуками. Муж был геологом и часто уезжал в командировки.
Веста уже подходила к дому, когда навстречу выбежали Никитка, семи лет и четырехлетняя Варька.

– Смотри, мама, какой меч мне дедушка сделал! И щит! Я теперь храбрый воин! – похвалился сын.

– У меня косички расплелись! – пожаловалась Варька.

– А где дедушка? Никита, пойди позови его, будем ужинать!

Палыч, как звали отца Весты, был седой и статный. Он уже не работал, но в доме всегда находил занятие – что-то чинил, красил, ухаживал за садом. Молодая женщина накормила семью, и ей очень захотелось немного прогуляться в лес. Она переоделась в синий сарафан и мельком взглянула в зеркало – русые волосы выбивались из-под голубой шляпки, а карие глаза смотрели устало и не блестели, как обычно.

– Папа! Присмотри за детьми! Я ненадолго уйду.

– Знамо дело! Мы сейчас пойдем дровишки сложим. Эй, бригада! За мной! – дед взял рукавицы и направился во двор.

Веста шла по хорошо протоптанной дорожке через лес к своей берёзке и, подойдя, обняла белый ствол. Она осмотрелась вокруг и заметила перемену. Здесь не чувствовалась жара и ощущалась удивительная свежесть, цветы казались ярче, небо светлее и становилось легко, словно душа переходила в природу, жила и трепетала в каждом листке. За лесом раскинулось зелёное поле, усыпанное жёлтыми зонтиками одуванчиков, сияло солнце, воздух был такой мягкий и терпкий, даже на языке ощущалась горечь молодой зелени, как в самом начале лета. Постепенно уходила усталость, и ум, в течение дня погружённый в мелочи жизни, с лёгкостью разбирался с потоком мыслей. Пели птицы, и Веста подумала – какое это блаженство, просто остаться самой с собой и наслаждаться тихим счастьем. Ей очень захотелось, чтобы её необъяснимая тревога развеялась.

Но молодая женщина увидела, что через поле торопливо едет повозка с кучером, одетым в белую рубашку и строгий тёмный костюм. Подъехав к берёзе, извозчик остановил лошадей и жестом пригласил Весту в пролётку.

– Мне поручено привезти вас, – услышала она мягкий, но настойчивый голос. – Прошу пройти сюда.

Веста почувствовала волну необъяснимого страха, на миг затуманившего сознание. Не задавая вопросов, она стянула с головы шляпу и направилась к повозке. Гнедая лошадь била копытом по траве, но цветы одуванчиков совсем не мялись, оставаясь такими же свежими. Расположившись на мягком бархатном сидении, Веста спросила кучера:

– Откуда вы здесь? Здесь поле, даже тропок мало.

Кучер ничего не ответил, он тронул повод и лошадь пошла сначала шагом, потом всё быстрее, и вскоре экипаж помчался по зелёному полю мимо леса и озера. Колеса приятно поскрипывали и, хотя топот копыт был отчётливо слышен, на траве не оставалось никаких следов – пролётка словно летела по воздуху.
Вскоре впереди показался мост. и Веста увидела лёгкие опоры, сложенные из больших, бирюзовых камней, ажурные ограждения, отливающие серебром, и сам деревянный пролёт, выкрашенный в голубой цвет, гладкий, словно по нему никто не ходил.

Окутанный голубоватым туманом воздух золотился в лучах солнца. Повозка переехала мост и Веста увидела лавандовое поле, а вдали строения разного цвета. Между бесконечными, уходящими за горизонт, лиловыми рядами беспорядочно двигались тёмные силуэты людей. Казалось, они сами не знают, что им делать и куда идти, словно потерялись на этом поле.

– Кто это? – спросила Веста.

– А вы не узнаёте? Вы себя не узнаёте среди них? – пожурил кучер. – Это бродят здесь образы непонятых известий. В своё время людям приходило сообщение о предстоящем событии, но не было принято. Событие позже неминуемо произошло в вашем мире, а непринятое предупреждение осталось здесь. Поэтому они и ходят, как неприкаянные, повторяя действия, о которых извещалось. Обратите внимание, как их много.

Веста увидела девочку, которая бросала в ручей свою туфлю. Дети рядом с ней ловили башмачок или вытаскивали из воды. А в последний раз не поймали, стали искать и не нашли. И Веста увидела, что девочка босая бредёт к автобусу.

Она вспомнила, что в детстве так и было. Ей не хотелось идти к реке, но друзья уговорили. Веста утопила новые туфли и шла домой босиком. А перед тем, как идти на речку, она так любовалась обновкой и хотела носить подольше.

И снова она, уже взрослая. Снежной зимой идёт по городу и, поскользнувшись на обледеневшей дороге, падает, ломает руку. Веста вспомнила, что накануне очень не хотела выходить из дома.

– И много их здесь? – спросила она извозчика.

– Да, они тут бродят везде, – кучер произнёс эти слова таким тоном, что стало понятно, что ему давно надоели эти бесполезные жители.

– А как называется это место? – Веста рассматривала всё вокруг, но не видела домов, улиц, площадей.

– Это город вестей и называется «Голубая звезда» по имени самого яркого небесного светила во Вселенной. Оно горит в небе и напоминает о том, что вы живёте на земле, но под звёздами, и это и вечно, и неизменно.

– А почему голубая? – с любопытством выспрашивала Веста.

– Здесь много очень умных жителей, и они мыслят космическими категориями – считают, что этот цвет соответствует чакре общения, и надеются, что так люди их лучше поймут. Скоро мы приедем, и вы сами всё увидите, – уже строго сказал кучер.

Веста смотрела по сторонам – на высоком постаменте были установлены огромные часы с голубым циферблатом и серебряными стрелками. Веста посмотрела на свои – они показывали другое время.

– Эти часы отстают? – удивлённо спросила Веста. – Ведь там, где вы меня забрали, уже вечер. А здесь ещё день!

– А разве время постоянно? Если мы в хорошем настроении или занимаемся привычным делом – время пролетает быстрее, если же скучаем или тяжело осваивается новое дело – время может тянуться очень медленно. Здесь всё происходит раньше, чем у вас. Поэтому сообщения отсюда всегда приходят заранее, тогда получатель может исправить ситуацию, – и извозчик сердито добавил: – Если прочитает. Но, как правило, наши известия или не читают, или не понимают!
Пролётка промчалась мимо высокого строения. Со стен, сплошь увитых перламутрово-зелёным плющом, смотрели белые глаза окон. Площадка у здания, окружённого ветвистыми деревьями, утопала в цветах, ярких и свежих. Веста успела прочитать надпись: «Замок радостных сообщений».
Вскоре показалось голубое здание – «Замок срочных сообщений». Здесь не было деревьев – только цветы в больших синих горшках. Веста заметила перед каждым Замком яркие табло – строки из серебряных букв метались по тёмным экранам.

– Мы приехали? – спросила Веста.

– Нет, вам дальше – к тому красному зданию.

– «Замок ужасных сообщений», – холодея, прочитала Веста и с внутренним содроганием спросила:

– Почему мне сюда?

– Мне приказано привезти вас. Поторопитесь, там вам всё расскажут.

У Весты заколотилось сердце. Она перевернула в своей голове, казалось бы, все мысли, но ничего не могла понять.

– Идёмте скорее! – воскликнула Веста.

– Теперь уже вы сами, – лицо кучера стало непроницаемым.

В отличие от Голубого и Зелёного Замков, здесь не росли деревья и не красовались цветы, словно выжженная накалившимися эмоциями земля не способна была удержать жизнь в этих хрупких растениях.

Веста вбежала в здание. В коридоре не было никакой мебели – ни стульев, ни столика. Несколько ожидающих посетителей нервно ходили вдоль стен. Веста приблизилась к двери, где светилась красная мигающая табличка «Учёный секретарь», и вошла.

За столом сидел молодой, но уже седой, очень усталый человек в больших очках и сером костюме. На столе лежал длинный ящик, похожий на картотеку.

– Нам пришлось вас вызвать, – не представляясь, и не спрашивая у Весты имя, – начал говорить Учёный секретарь, и женщина поняла, что он всё знал – и прошлое, и настоящее, и будущее.

– Вы не понимаете наших сообщений, – сердито сказал он Весте, показал стопку писем и раздраженно добавил:

– С тех пор, как ваши технологии стали развиваться, люди потеряли способность слышать себя и друг друга. Вы ведь всё своё время отдаёте бесконечным и бесполезным делам! Когда же вам услышать свой внутренний голос? Вы обучаетесь разным наукам, но не можете постичь главной науки – слышать себя! Вы придумали тысячи языков и теперь не можете разговаривать без переводчика или словаря. А ваши дети прекрасно понимают друг друга без знания языков. Для этого им нужен лист бумаги и карандаш. И они рисунками поясняют всё, что хотят сказать, а остальное дополняют жестами. У детей прекрасное воображение, и они мыслят образами и понимают их в отличие от вас, взрослых! Поэтому наши сообщения передаются на этом понятном для всех народов языке.

Он озабоченно взял стопку бумаг и продолжал:

– Ваши ученые рассуждают о пространстве и времени. Но вы живёте, не успевая поднять голову, чтобы увидеть солнце и звёзды, чтобы подумать, куда уходит время и что в жизни самое важное! Подождите в коридоре, я скоро отдам вам сообщение.

***
Дедушка заканчивал складывать дрова под навес.

– Ну вот, ребятки, если пойдёт дождь, наши дрова будут сухими. Я бы без вас не управился. Теперь будем отдыхать. Я тут посижу на лавочке, а вы никуда не убегайте, чтобы я всё время вас видел.

– Палыч, доброго здоровья!

За забором показался сосед. Его морщинистое смуглое лицо сияло радостью:

– Дорогой мой соседушка! Такая новость! Внук у меня родился!

И сосед, Дмитриевич, бодро вошёл во двор.

– Ну, присядь, расскажи, – заинтересовался Палыч.

– Сейчас отметим! – Дмитриевич достал из кармана флягу.

– Внучок, Никитка, принеси нам по яблочку! – попросил Палыч. – А где Варька?

– Она в доме, с куклой играет. Я сейчас! Можно я потом с Егором поиграю?

– Только со двора не выходите!

Двое счастливых дедушек, расположившись на солнышке, отметили радостное событие, выпив по паре стопок крепкого коньяка. Дмитриевич вскоре отправился домой, а Палыч, разомлев на солнце, задремал. Зоркий глаз Егорки заметил на лавочке, возле спящего дедушки, зажигалку.

***
Веста, наконец, дождалась, когда её позвал учёный секретарь.

– Вам было много сообщений, а это приходило ещё ночью. Мы работаем круглые сутки. И мужчина протянул Весте листок с двойной красной полосой. На конверте Веста прочитала: «Повторно!»

Она всмотрелась в картинку, изображенную во вложении, и похолодела. Крупными серебряными буквами на листке было указано время. Не помня себя, не поблагодарив седого мужчину и не попрощавшись, Веста бросилась к выходу, там она увидела кучера. Он спокойно сидел в пролётке и читал длинный свиток с пометками разных цветов.

– Умоляю, быстрее, к мосту! – почти закричала испуганная женщина.

Извозчик неохотно повернулся в её сторону.

– Давайте, я сама поеду! – Веста стала забираться в повозку.

Увидев взволнованное лицо своей пассажирки, кучер смилостивился.

– Ладно, поедем! Но я могу отвезти вас только до моста. Дальше мне нельзя! Дальше пойдёте пешком.

Пролётка тронулась и поехала, набирая скорость. Весте казалось, что теперь повозка ехала гораздо медленнее, чем в сторону города. Вот, наконец, показалось лавандовое поле и Веста снова увидела бродячие фигуры. Впереди бирюзовыми бликами засиял мост.

Веста соскочила с сидения пролётки и помчалась по зелёному полю с жёлтыми зонтиками одуванчиков. Но поле закончилось и начался лес. Она бежала, не разбирая дороги, одежда рвалась на ней и клочьями повисала на острых сучьях, наконец, впереди показалась берёзка. Веста подбежала к дереву и остановилась, чтобы перевести дыхание. Она взглянула на часы и увидела, что с того времени, когда ушла из дома, прошёл всего час. Но время, указанное в сообщении, уже наступило.

Женщина, задыхаясь, понеслась по тропинке к своему дому. Издалека она увидела яркое пламя. Веста подбежала к дому. По сухой траве огненной змейкой тянулась полоска горящей сухой травы. Копна сена, сложенная возле навеса для дров, неподалеку от дома, уже пылала. Двое перепуганных мальчишек прятались в теплице.

Веста рванула дверь – она была закрыта. Женщина схватила полено и разбила окно. В доме, на полу, обняв куклу, спала Варька. Схватив ребенка, Веста выскочила во двор.

Заметив пожар, к дому сбежались люди – они несли воду, протягивали шланги. Кто-то принёс огнетушитель, и стена дома покрылась белоснежной пеной. Поленница с дровами выгорела вся. Трава была чёрной, как смоль, и по сожжённой лужайке бегали несчастные, обгоревшие птенцы – в земле было их гнездо. Палыч с соседями огородными инструментами растаскивали раскалённые догорающие поленья. В вечерних сумерках полянка была похожа на ночной город в миллиардах пылающих огней. Стена обгорела, но в целом дом не пострадал.

– Повезло ещё, Палыч, – сочувствовал ему сосед Дмитриевич, – что не перекинулся огонь на лес! Теперь здесь лет через пять лужайка восстановится. Всё живое на ней сгорело и трава, и козявки всякие. Целый космос тут жил! Вот ведь как!

Уже поздно вечером, когда все разошлись, уложив детей спать, Веста вышла из дома и села на лавочку. Наступила ночь, скрыв остатки волнующего дня. Небо засветилось яркими звёздами. Доносился запах трав, треньканье кузнечиков, песни лягушек с речки.

Покашливая, из дома вышел Палыч. Он подошёл к Весте и присел рядом.

– Прости меня, дочка, не досмотрел. Виноват я перед тобой.

– Ничего, папа. Большой беды не случилось. Могло быть гораздо хуже.

Веста посмотрела на небо, усыпанное светящимися огоньками, пытаясь найти самую яркую на небе – Голубую звезду, и подумала о том, что кто-то невидимый и не осязаемый постоянно заботится о всех живущих на Земле. И как велико его огорчение, когда этот голос теряется в потоке бесполезной суеты.