Джек ждал. Неделю назад ветер донёс весть от старого хозяина, потерянного много лет назад где-то в пустыне Сонора. Пёс не любил своих бывших, — сколько их было за долгую жизнь, мелькнувших, как тусклые доллары, брошенные  бармену за стакан скверной текилы, — но Сэма Барроу пёс уважал. Сэм был настоящим человеком — Джек подобрал его на окраине Финикса в год Великого голода и отдал пойманную себе на обед лягушку. Не ахти какая еда, но другой уже тогда не было вовсе. Люди проводили всё свободное время в церквях, но Небо, в ответ на мольбы о хлебе насущном, даровало лишь горячительное пойло — трудные времена настали везде.
Всадники апокалипсиса пытались явить волю пославшего их и взять власть в свои руки, но что они могли противопоставить всесильному Джону Смиту? Голод ещё вел на земле свою войну, но Смерть позорно бежала, а остальных всадников никто из людей просто не заметил — сгинули без вести. Ходили слухи, что повстречались они на узкой дорожке с самим Смитом...
Джон Смит был легендой. Памятники ему стояли везде, где ещё жили люди, но ни один не был похож на другой. Никто никогда не видел Джона и даже никто не знал — настоящее ли это имя. Единственная деталь, по которой все опознавали героя — в обеих руках всех памятников было по огромному кольту.

Джек ждал — он понимал, что даже самый быстрый город будет добираться до него не один день. Транспортные лимаксы были неторопливы, хотя и очень выносливы. С неотвратимостью судьбы они волокли свой груз в поисках лучшей доли, в поисках хоть какой-то еды, а в таких делах спешка — не лучшая подруга.
Сэма Барроу пёс помнил хорошо. Немолодой, но вполне крепкий мужчина не был солдатом. Когда все вокруг с адскими криками кидались на защиту города, паля из чего ни попадя в кого попало, он старался оттащить ещё живых в укрытия. И когда ранили его самого, он всё равно продолжал своё дело, пока не свалился обессиленный. Джека это так потрясло, что он отдал свой обед и зализывал Сэму раны, словно лучшему другу. И вот Сэм нашёлся — он бросил слова на ветер, и тот донёс их по назначению.

Джек ждал — у него был припасён подарок для друга. Город наползал медленно, со скрежетом, с боем часов на ратуше, с револьверными выстрелами, летающими вокруг пса лающим эхом. Вот уже можно было различить людей — много мужчин и женщин, и у всех в каждой руке было по кольту 45 калибра. Лишь один человек был безоружен. За спиной у него вместо винчестера болтался дорожный мешок.
— Это, наверное, и есть Сэм — подумал пёс. — Он изменился. Глаза стали жёстче. А, впрочем, и я не тот, что раньше. Да, война никого не делает лучше...
Человек подошёл к псу и радостно улыбнулся.
— Здравствуй, Джек! Извини, что не нашёл тебя раньше. Я тебя не забыл, но всякий раз наваливались дела. А сейчас мне нужен ты.
Сэм развязал мешок и достал кусок белой конской ноги.
— Ешь, друг. Это всё, что я смог достать — сам знаешь, четыре всадника пришли в наш мир.
— Ха, — подумал в ответ пёс, — а я-то думал тебя удивить. У меня тебе такой же подарок, только совсем бледный. Да уж, если бы не всадники, с едой было бы совсем худо. Ведь ни ты, ни я не пьём пьянящую гадость, которую весь мир заливает в свои желудки.
Они ели молча, тщательно пережёвывая хрящи и жилы. Это была лучшая еда, которую они могли себе пожелать в настоящее время. Она насыщала и давала неведомое доселе чувство понимания мира.
— Ну что же, нам пора. — подумал Джек, глядя на город, медленно уползающий вдаль, и подошёл к человеку.
— Пора, — крикнул человек. — Извини, друг, если что не так...
Сэм сел на пса, и что-то неуловимо изменилось вокруг. Свой путь начал Пятый Всадник Апокалипсиса...

.

.

Для иллюстрации использована картина художника из Симферополя Юрия Лаптева