1. Вступление.

По просьбе одной из уважаемых мною авторов - моих читательниц я снабдил эту историю вступлением и эпилогом.
Это был интересный, в целом, четырёхмесячный контракт на многоцелевом судне "BBC Finland", принадлежавшему немецкой судоходной компании, на котором служил я чиф офицером, а по-русски - старпомом. Кстати, моя фотография с этого судна помещена здесь на моей страничке. Она сделана во время прохождения Магелланова пролива. После прохождения этого пролива каждому члену экипажа чилийский лоцман вручил соответствующие памятные дипломы.
На борт того судна я ступил в перуанском порту Кальяо, прилетев туда из Европы с пересадкой в Нью-Йорке. Затем был переход вокруг южной оконечности Южной Америки с заходами в перуанские и чилийские порты, проход Магеллановым проливом, погрузка в Рио-Де-Жанейро трубами для перуанских нефтепромыслов с дальнейшей доставкой по Амазонке этих труб с переходом поперёк через всю Бразилию. Приходилось идти там с остановками, с частичной выгрузкой этих труб на баржи и в ожидании дождей, чтобы осадка судна позволила нам двигаться, практически, до самого истока реки где и был выгружен остальной груз. На обратном пути нами был принят на Амазонке груз тяжелющего дерева, которое тонет в воде! Для европейской мебельной промышленности... Вся эта амазонская эпопея заняла у нас полтора месяца
Всё! Больше не буду утомлять читателя грузовыми подробностями.
Упомяну только один неприятный случай. Перейдя Атлантику мы зашли на выгрузку в Лиссабон, как раз на Рождество. В порту капитан Хейтмюллер проставился: выкатил команде доброго вина и рождественский пирог. Но по выходу из порта, все, кто ел этот пирог, серьёзно заболели: пирог оказался заражён сальмонеллами!
Но, слава Богу, к выходу на Балтику, народ оклемался. Не болели четверо: капитан, я, второй офицер и еще один человек, поскольку мы не ели этот пирог.

2. И вот следуем мы из Португалии в Финляндию. Короче, стою я на мостике в одиночестве свою вахту (04.00-08.00) и веду судно балтийским проливом Зунд. Подхожу к месту, где пролив пересекают паромы следующие из датского Хельсингёра в шведский Хельсингборг и обратно.

Проходил я там самостоятельно не раз и судоводители тех огромных паромов всегда вели себя корректно и расходился я с ними, как правило, согласно требованию Международных правил предупреждения столкновений судов (МППСС) левыми бортами, по умолчанию, хотя в этом месте, на линии пересечения паромами их трассы, паромщики имели своё преимущество и могли потребовать другой вариант расхождения. Вижу в радар, как от датского берега отваливает паром и начинает движение к шведскому. Я, как обычно, рассчитал время, скорость и курсы взаимного сближения и начал отворачивать вправо, когда паром оказался у меня по носу. И, вдруг, когда я уже вижу его слева по носу, паромщик вызывает меня на связь по УКВ и требует от меня расхождения с ним правыми бортами! Я ему кричу, что уже нет ни времени, ни места для такого варианта расхождения, а он твердит своё и начинает делать поворот влево! И тут, как говорится: "Вся жизнь промелькнула у него перед глазами".
А точнее, я представил себе, как мой сухогруз с 16 членами интернационального экипажа, с грузом в трюмах и на палубе, словно торпеда врезается, в огромный паром с тысячами людей и сотнями машин на борту!
И я с полного переднего хода даю судовой машине "Полный назад", вопреки всем правилам, хотя знаю, что этот маневр моё судно не спасёт: инерцию мгновенно не остановишь! Помню, лишь, что кричал в УКВ этому идиоту, что он крэйзи, не помню, просил или не просил Бога спасти нас, в глазах у меня потемнело и я ничего не видел и не соображал. Наверное, это была такая паника. Всё это продолжалось какие-то минуты. Когда я пришёл в себя, то увидел огни парома справа, позади траверза своего судна (позади середины судна). Такое впечатление, что какая-то неведомая сила этот паром от нас откинула и каким образом он увернулся от столкновения, для меня до сих пор остаётся загадкой.

3. Эпилог.

Сдал я вахту капитану в 08.00. К этому времени мы уже выходили из пролива и я же, можно сказать, успокоился. Ушёл в свою каюту отдыхать с надеждой, что всё обойдётся и капитан не будет проверять пройденный мною путь, открывая историю перехода на электронной карте, на которой сохраняются все манёвры, проведённые вахтенным судоводителем.
Но не тут-то было. Кэп в эту карту залез и после обеда вызвал меня на "разбор полётов".
Я изложил ему всё, как было, но по выражению его лица я понял, что он мне не поверил. Мало того, он обязал стоять утреннюю ходовую вахту со мной, для подстраховки, Гюнтера - кадета последнего курса германского морского училища и уже незадолго до захода в финский порт капитан Хейтмюллер Гюнтера с моей вахты убрал, при этом заявив, что всё в порядке и моему рассказу он верит и что, по видимому, и на этих сараях - паромах, порой попадаются безмозглые идиоты.
Вероятно он ждал на меня "телегу" от начальства паромной компании, но, поскольку таковой не последовало, он успокоился.
В Финляндии мне пришла замена, в связи с окончанием контракта и я благополучно вылетел домой из Хельсинки.