Сердце стучит неистово возле рёбер, словно желает вырваться вон, наружу.
Лучше б я сдох нерождённым, ещё в утробе женщины этой, которой совсем не нужен
жалкий урод, в угаре хмельном зачатый. Лучше б убила раньше, теперь чего там.
Есть утешение в жизни моей проклятой — добрый сосед нашёл дураку работу.

На скотобойне я не "больной ублюдок" — бог с молотком разящим, подобный Тору.
Женщина эта в истерике бьёт посуду и называет зверем и живодёром.
Это неправда, но ей возражать не смею, тихо скулю на матрасе у батареи.
Только, когда вскрываю телячью шею, то представляю, что это... другая шея.

Я ковыряю пальцем глаза коровьи, мёртвой скотине свою изливая душу,
и с наслаждением мажусь горячей кровью, ловко разделав очередную тушу.
После работы сонливо и безмятежно. Сердце стучит размеренно и спокойно...
Женщину эту, скорее всего, зарежу, если однажды уволят со скотобойни.