Минутой раньше я еще мечтал,
крутил в руках подобранную ветку,
шагами мерил пляжа интервал,
на блеск волны поглядывая редко,
но глаз поймал её и вспышкой – страсть!
Мячом забилось сердце обо что-то
и хрустнул прутик в пальцах заблудясь,
и я застыл на миг женою Лота.
Совсем забыл кто я, куда я шёл...
На цыпочках, едва земли касаясь,
приподнимая шёлковый подол
входила в море девушка босая.
Косынки парус голову обвил,
но на ветру трепался локон русый.
Забыв законы будничных мерил,
я не дышал – я пил в восторге вкуса
волшебный фреш из сладости цветов,
тепла камней, облитых солнцем желтым,
из духа скал, просОленных хребтов,
который с глубиною вместе взболтан.
Нектар! Амрита! Эликсир! Настой –
он был пьянящ и влажен, и воздушен,
с полоской тонкой, пенной, кружевной,
граничащей с песком безмолвной суши.
Лучась при свете солнечного дня,
(Наяда! Дафна! Пери! Нимфа! Фея! )
сразила поглупевшего меня
прекрасной нереальностью своею.
И море тоже стало дураком,
ему следов как будто было мало –
лизало их волнистым языком,
едва лишь фея ножку поднимала.
Чешуйками от рыбки золотой
искринок колких радужные вспышки,
то расплываясь, то сбиваясь в рой,
ей щекотали стройные лодыжки.
"Скажи мне имя дивное своё?
Уйдешь – и свет померкнет, ночь настанет!"
И фея с губ ответ с улыбкой льёт,
как музыку небес: "Я просто Таня..."