На поверхности просто стих про Маргариту, булгаковскую героиню, женщину, чья любовь может  вдохновлять художников, мастеров.  А они убегают от любви. Поэтому и образ пустой зыбки (колыбели). Творчество без любви не дает плода, не оставляет потомства, так сказать. Вместе с Маргаритами закончатся и мастера... 

Дега на стене - балет, легкость, символ женственности. Поэтому и контраст - мраморное тяжелое неподвижное тело Галатеи, которая не превращается из мраморной скульптуры в женщину, а наоборот. Любовь мастера оживляет мрамор - а нелюбовь превращает в камень живую женщину.

Под поверхностью - там есть еще символические штуки. Яблоко Магритта - это фишка его, оно как бы висит в воздухе, всегда, против правил. Это вообще центральный его мем, символ. И то что оно падает к ее ногам - это драма. Это символ грехопадения. Ну и яблоко еще - символ раздора - Афина, Афродита... помните как они там ссорились, и звали Париса? И вот это античное яблоко никому больше не нужно.
Но это все необязательно считывать - на поверхности легкий грустный сюжет и всё.

Тёмный апостол - это Воланд согласно булгаковскому сюжету. Но он же и темный властелин - апокалиптический образ "справедливого владыки", антихриста. Согласись, это ведь  женские инициативы - вся эта матриархальная свистопляска нынешняя, магическая культура, ведьмовство... В общем - такой вот закономерный ход вещей. Маргарита бессильна в мире любви. А в мире нелюбви она обретает силу и власть. Но это сильно глубоко. Вообще, в том, к чему мы пришли сейчас - вина в первую очередь искусства и тех людей, которые его создают.Так что под простым сюжетом о женском одиночестве и безответственном в смысле любви мастере - лежит апокалиптический сюжет перехода от светлого Христианского мироощущения - к темному культу Гекаты.

Золотая рыбка... И старуха у разбитого корыта. Стремление женщины получить полную власть - но полная она какая? В пространстве трехлитровой банки. Поэтому при всех разговорах о безграничной свободе мы получаем в итоге ограничение пространства свободы, внутри можно все, а пределы этого "нутра" ограничены, как ограничено представление  о мире. По-другому и быть не могло.