Начало - http://litgalaktika.ru/publ/50-1-0-2349

Елене Жуковой

Ванечка прикреплял к ремню саблю, садился на лошадку и начинал раскачиваться. Но не успевал прискакать на поле боя, потому что в детскую влетала мама, подхватывала на руки и начинала кружиться с ним по комнате и хохотать, и целовать в щеки, в нос, в живот. Становилось щекотно, Ванечка тоже захлебывался от смеха, потом уставал. Они с мамой падали на диван и лежали без сил.
- Сыночек, маленький мой, - шептала Олеся, перебирая светлые кудри Ванечки.
- Я – большой, - говорил Ванечка, у него получалось «я – босой».
- Ты в тапочках, - улыбалась мама.
Приходила Вера, играла с братом в прятки. Ванечка закрывал глаза ладошками, а Вера долго его искала:
- Где Ванечка? Нету Ванечки!
Мальчик открывал глаза и весело смеялся Верочкиному удивлению. Потом пряталась Вера, а Ванечка изумленно озирался:
- Где Вера? – у него получалось «де Вея?»
Верочка выглядывала из-за двери:
- Вот я!
Ванечка негромко смеялся, словно набирая разбег, чтобы захохотать во весь голос, от души, но замолкал, натолкнувшись на тяжелый взгляд матери. Верочка скучнела, собиралась домой, к бабе Симе. Спрашивала на пороге:
- Можно мне еще прийти?
Мать кивала, закрывала за ней дверь.
- Вера ушла. Нету Веры, - мальчик разводил руки в стороны. У него получалось "Нету Веи".
Мама подталкивала Ванечку к детской:
- Иди займись чем-нибудь!
Уходила на кухню, потом возвращалась. Ванечка обнимал маму, от нее неприятно пахло.
- Мама, фу-у… - малыш морщил нос, отворачивался.
- Маме очень трудно, понимаешь? – кривила губы женщина. – Я даже объяснить не могу, как мне трудно. Ты хочешь, чтобы Вера жила с нами?
- Хочу, - кивал Ванечка. У него получалось "хотю".
- Молодец, - вытирала слезы мама. - А «фу» больше не будет.

Однако Вера всегда уходила к бабе Симе. Девочка была тихая, в прятки больше играть не хотела.
- Давай город строить? Где у тебя кубики? - спрашивала Вера.
Они строили город с башенками и флагами, ставили у ворот крепости солдатиков с ружьями и пушками. А папа их рисовал.
- Я задумал серию картин о детях, - сказал он Олесе. – Как они играют. Гуляют. Обедают. Как ты читаешь им на ночь сказку… Можно даже семейный автопортрет сделать, если распишусь.
- Ты хочешь, чтобы Вера переехала к нам? – удивилась Олеся.
- Дети замечательно ладят друг с другом. И потом – разве есть варианты? – спросил Кирилл. – Это твоя дочь.

Когда Вера переехала к ним, восторгу Вани не было предела. Мальчик просил, чтобы Вера забирала его из садика. Во дворе они катались на качелях.
- Ванечка, полетаем? – спрашивала сестра, обнимала малыша и раскачивалась.
Ванечка задирал голову, выбирал облако, на котором они с Верой полетят в гости к бабе Симе. Бабушку мальчик помнил смутно, мама почему-то не любила навещать ее.
- А бабу Симу ты будешь рисовать? – спросил Ванечка папу. У него получалось «лисовать».
- И бабу Симу нарисую, - задумался папа. Они рассматривали папины рисунки. Малыш показывал пальчиком:
- Это мама. Это Ваня. Это Вера…
- Верочка похожа на тебя, Олеся, - сказал папа.
Олеся всматривалась, но сходства не видела.
- Дядя Кирилл, можно я заберу рисунок? – попросила девочка.
- Возьми, конечно, - согласился Кирилл. – Это только эскизы. Закончу ваш с мамой портрет, подарю тебе.

- Ты написала тете Ане, что живешь у нас? – спросила Веру мама.
Верочка кивнула.
- А она что? – Олесе было важно, что сказала подруга.
- Обрадовалась, - улыбнулась Вера.
- А ты? Тебе хорошо с нами? – продолжала допытываться мама.
- Хорошо, - снова кивнула девочка. – Я без тебя очень скучала.
Осторожно обняла маму, словно опасаясь, что та оттолкнет ее. Они так постояли некоторое время, потом Олеся неловко высвободилась. Ванечка обвил руками мамины колени и засмеялся. Олеся и Вера улыбнулись в ответ, напряжение как будто спало…

Рисунок дяди Кирилла Вера носила в портфеле. Показала подруге:
- Похожи мы с мамой?
- Очень похожи, - согласилась подруга. – А кто это рисовал?
Вера задумалась, как сказать: папа или дядя Кирилл?
- Дядя Кирилл, - не решилась назвать отчима папой.
После школы ехала к бабе Симе. Убиралась и готовила, обедала вместе с бабушкой. Потом достала из портфеля рисунок.
- Дядя Кирилл готовится к большой выставке, рисует маму, Ванечку и меня. Тебя тоже хочет нарисовать. Семейный портрет.
Баба Сима долго рассматривала рисунок:
- Олеська из трех сестер одна унаследовала мою красоту. И ты в мать пошла, это хорошо.

Кирилл не решал в своих работах философских вопросов, рисовал красоту. Всматривался в дорогие черты Олеси. Угадывал их в Верочке - она расцветет еще, засияет. Узнавал в потускневшем, закопченном алкоголем лице Серафимы. Три женщины – старая, сломленная жизнью, зрелая и юная сидели перед ним. Ванечка устроился на коленях у матери. Ради сына Кирилл все это и затеял. Каждый день собирал всех в своей мастерской. Вывозил на дачу. И рисовал, рисовал - чтобы Ванечка не лишился матери, не повторил его, Кирилла, судьбу. Испугался, когда, проснувшись среди ночи, нашел на кухне пьющую жену – в памяти всплыли кошмары собственного детства. Кирилл сразу же уволил няню.
- Занимайся сыном, - сказал Олесе. – Ване нужна мать.
Олеся словно выплыла из забытья. Ванечка! – ахнула она, распахнула крылья, закружилась над ребенком. У Кирилла отлегло от сердца. Однако что-то беспокоило жену, спрашивал, но она отмалчивалась. Вместо мастерской после лекций Кирилл спешил домой, играл с сыном. Приходила Верочка. Кирилл заметил, что с появлением дочери Олеся словно бы внутренне сжимается. И такая тоска плескалась в глазах девочки, что Кирилл чуть не задохнулся. Как же он раньше этого не замечал? Не хотел, наверное. Себя берег. Кто бы взялся его за это осудить? Только тот, кто не прошел через ад алкоголизма собственной матери.
- Ванечка, давай сказку почитаем, - Вера обращалась к брату, как к спасительному якорю в шторм. Олеся уходила из детской, пряталась в спальне. Дети играли. Потом Кирилл закрывал за девочкой дверь и думал: не придет больше, наверное, не выдержит. Но Вера возвращалась – через день, через два… Приходила снова и снова. Кирилл восхищался ее отвагой. Однажды наблюдал, как Вера играет с Ваней – и взялся за карандаш. Дети не были главной темой его творчества, но сейчас словно бы что-то перевернулось в нем.
- Приходи завтра сразу после школы, - пригласил он Веру. – Поедем на реку.

Дети купались, строили башенки из песка. Олеся загорала с книжкой. Солнце, теплый ветерок, плеск волн словно бы развеяли ее страхи. Кирилл набрасывал что-то в альбоме.
- Вера очень похожа на тебя, - он протянул рисунок жене.
- Совсем не похожа, - Олеся мельком взглянула на набросок.
- Сходство уже угадывается в фигуре, линии шеи, плеча, - сказал Кирилл. – Глаза отцовские, наверное. А нос, губы, овал лица – твои.
Олеся взяла листок, всмотрелась.
- Завтра поедем в мастерскую, буду писать вас. Мать и дочь. Назову работу – «Красавицы», - сказал Кирилл.

На выставке «Семейный портрет» Ванечка вместе с бабушкой переходил от картины к картине:
- Мама. Ваня. Баба Сима. Вера...
У него получалось «Вея». И снова:
- Вера. Ваня. Мама. Баба Сима…
"Красавицы» были в центре выставочного зала. Мать и дочь в платьях девятнадцатого века смотрелись органично, как будто носили их каждый день. Они были похожи и не похожи, чужие и близкие. И так много им хотелось друг другу сказать – и словно бы боязно… Посетители выставки угадывали красавиц, изображенных на портрете, в хозяйках, любезно встречающих гостей.
- Действительно, красавицы, - выдохнул кто-то. – Как ты выросла, Верочка!
- Анна! – Олеся заплакала. Обняла подругу, потом дочь, потом обеих. Кирилл подошел поздороваться с подругой жены. Снова отошел к гостям. Говорил о том, что не изменил своему стилю. Он рисует красоту. Женщина прекрасна в любом возрасте. Расцвет женской красоты – в материнстве… Взгляд художника все время возвращался к жене, отдыхал на ее лице. Она плачет, но это счастливые слезы. Он нарисует ее такой, как запомнил сегодня. В слезах, вместе с дочерью. Работу назовет «Встреча». И Ванечку рядом. Это будет лучшая его работа.

август 2022г