Ты упорно растешь под ногами тяжелых фигур деревянной травой,
чаще, чем «Отче наш», про себя повторяя: «Мне надо быть выше».
Ты сравнима с бестактным колечком диванной пружины тугой,
чье давленье настырное гость засидевшийся слышит.

Только ты, с кем расстаться в гамбите готовы буквально на первых ходах,
ты, тяжелую участь царицы полей испытавшая полною мерой,
дальнобойным орудьям помеха в минуты жестоких атак,
только ты, как ни странно, способна блеснуть фантастичной карьерой.

Даже если в блокаде на линии «аш» ты покорно стоишь под ружьем,
упираясь в соперника грудью, за весь миттельшпиль - без движенья,
знаю я, что обманчиво долготерпенье твое,
потому что душа твоя жаждет преображенья.

Вот кто маршальский жезл носит в ранце своем!
Впрочем, даже четыре: ведь стать тебе можно
прямодушной ладьей или хитрым конем,
элегантным слоном или властною дамой роскошной.

Не тебе ль предсказали, что будет возвышен лишь тот,
кто унизил себя, кто себя не считает героем?
Ты доподлинно знаешь, что там, за последней, седьмою чертой -
не могильная тьма, а рожденье второе.