* * *
Уехать бы!
Послать ко всем чертям
И эту хмарь, и этот блёклый дворик,
Где в ранний час наяривает дворник,
Метлой сгребая мусор там да сям;
Уехать бы!
В края, где звучен лес,
Где одуванчик сыплет парашюты,
Где сполохи заката – как салюты
И зов кукушки – на пять вёрст окрест.
Чтоб спелый луг ещё цветами пах,
И зелень трав его пока не жухла.
К реке уехать, что дождями вспухла,
И новые влажнеют в облаках;
Уехать бы!
Чтоб шагом – налегке –
Пройтись неспешно по лесной опушке,
Там обнаружить сирую избушку –
В ней жить от суматохи вдалеке.
Там вкусный ветер, наполняя грудь,
Войдёт в меня из грозового лета…
Всего-то надо – самое «чуть-чуть» –
Начать с вокзала бесшабашный путь:
От этого стиха – и до билета.
Светлая память тебе, Ефим, и спасибо.
Светлая память. Пусть земля будет пухом.
Уехала!
Послала всё к чертям собачьим:
Квартиру на четвертом этаже,
Асфальт расплавленный в июле,
Подростков в модном неглиже,
В общеньи признающих буллинг,
Без уваженья к старикам, тем паче...
Уехала!
На зов кукушки, обещавшей век,
На звук пробившего свой путь ручья.
Пью пахнущий черёмухой озон,
Вода в колодце, в общем-то, ничья!
О новом дне мне извещает птичий звон...
О чём ещё мечтает человек?
Лишь об одном - уехать бы, послав к чертям...
Но держит город, охраняя свой улов,
Границы мира белым мелом очертя...
Без слов...
Где одуванчик сыплет парашюты,
Где сполохи заката – как салюты
И зов кукушки – на пять вёрст окрест.
К реке уехать, что дождями вспухла,
И новые влажнеют в облаках;
Там вкусный ветер, наполняя грудь,
Войдёт в меня из грозового лета…
С теплом
С теплом и уважением!