Однажды,
совершенно без надежды, что бабье лето
летнее задержит,
предзимний страх сменяется на смелость -
не думать о естественных пределах.
По осени,
волнуясь неприлично,
забытые желания по-птичьи
сбиваются в отчаянную стаю
и, кем-то окрылённые,
взлетают.
Прощальный клин несбыточных иллюзий спешит туда,
где нет словечка "лузер",
подальше от родимого гнездовья, которому
грустить теперь по-вдовьи.
Журавушки в полёте ли, синицы -
мечтают непременно очутиться в чудесной сказке, заклиная:
крибле да крабле...
Бумс! - и вот они колибри.
Вокруг
поля цветочного нектара, и вечно бы питаться сладким даром...
Но, побывав за выдуманной гранью,
желания внезапно умирают.