Неба просинь,
круговерть настроений,
и деревья, на ветру
в томном танце,
эта осень - пора обострений
застилала
золотою листвой
и лаской.
Лаской рук
и любви возвращением,
той, что мы
растеряли небрежно,
но принес
холод колкий и снежный
отчуждение.
Я кружусь
в хороводе деревьев,
без листвы,
обнажившихся в танце.
И тоскуют
клен, и липа, и тополь,
- голодранцы.
Не просила, не звала, не хотела
горькой доли,
может просто листва облетела
и не боле…
И не больно, что стали ветки пустыми,
сердце ноет,
что друг к другу мы
поостыли…