Осень плюётся дождями, с клёнов летит листва,
Птицы купили билеты на Pan American,
Пары в парке бредут — зонты спасают едва,
Но согревают души любовь и вера.
..А где-то в кустах Пушкин чистит наган
И его костяная нога торчит суковатым поленом.
Чёрная речка покинула берега,
Сбежала в небо из плена,
Но небо гонит воду речную назад —
Ему земные печали вовсе ненадобны.
..А где-то в кустах Дантес открывает ад
И подбирает приличное место адово...
Пары идут. Промокли до мозга костей,
Но… воспитание! Смольный... Пажеский корпус...
Выстрел… Сорока спешит — несёт на своём хвосте:
«Уби-и-ли-и-и!»
............И осень рыдает в голос.
А птицы спешат. Думают — вдруг и в них
Выстрелят супостаты за нежные рифмопения.
Да только в British Museum Пушкин сердце хранит —
Дай ему, Боже, мудрости и терпения,
Дай ему, Боже, тяжёлый армейский кольт,
Дай к гениальности совести хоть бы унцию.
А с неба грусть потопной водой течёт...
А певчие птицы в дальних краях спасутся...
Любое слово хорошо к месту - не зря кто-то его придумывал. А министерские языкознайки могут говорить на своём - птичьем - и верить, что они шибко грамотные...
В осень, где лужи светятся октябрём,
Думает: «может я с постамента уже сойду,
Сколько же можно мокнуть тут под дождём?»
Вряд ли Дантесу снится свой личный ад,
Он стал землею и глиной и чёрт бы с ним…
Пушкин на скользкой тумбе совсем не рад,
В бронзе зелёной терпеть этот вечный сплин.
В Чёрную речку б нырнул, если б только смог,
Чтоб голубиные стаи слетели с плеч.
Душен поэту липкий московский смог,
Взять бы, как раньше, в деревне на травку лечь.
Это ведь только живым — слава застит свет,
Мёртвым хватает свечки в помин души.
Пушкин на постаменте уж сотни лет
Смотрит как город вечно всё мельтешит…
Где голуби запанибратски с тобой общаются.
А где-то в бронзовом теле выросла окись-печаль,
И стенки терпения медленно истончаются.
Разве о том мечталось? Памятник словом рос,
Пробивался в книжные вавилоны -
В башню. И вдруг - из бронзы. Без спроса...
И только голуби рады медно-поэтской колонне...
но где же тогда фонтан?
За пределами нашей Вселенной?
Кто вылетает туда -
хаосу дан,
и остаётся в вакууме нетленном.
Внутрь кита текут фонтаны:
Ньютон - мёртв, закон - живёт.
И по этому закону
Бьют фонтаны с китосклона
В центротяжестный живот...
Сосны промокнут, но хвою свою не сбросят.
Птицы к югам рванули, где синий огромный кит
Снова их спросит о том, что такое "осень".
Только не знают птицы ни про осенний сплин,
Ни про осенние снежные парки-скверы.
Так и живёт веками в неведении кит один,
Жаль, но не стать ему китом перелётным первым.
В отпуск летаем от печени к селезёнке -
Это такие страны. Верю, что это так:
Чем ближе к желудку, тем чаще используем зонтик.
Дожди. Листопады. Хотя... какие листья в ките?
Какие?! Осенние! С киторастущих клёнов.
И птицы мигрируют в птичьей своей суете
В места не столь отдалённые.
А в парках - в китах есть парки и даже фонтан. Да-да!
Гуляем нарядные мы. Ведь кит - это мир, помнишь?
А когда извне начинает сочиться вода -
Зонтик нам в помощь...
Ты увидишь внутри кита трёх слонов - их бивни переплетаются и образуют лес, в котором есть времена года - на выбор. По настроению. Но не нашему, а слоновьему. Сейчас у них осень.
А осенью чашечка кофе - обязательный согревающий эликсир.
Здравствуй!
Да, пойдём пить кофе))