Облетающий осенью дуб не вызывает жалости.
Оголившийся ствол выставляет все выпуклости и впалости,
И видится черносливиной, огромной до ужасания,
Или же мумией, две тысячи лет прожившей до угасания,
И столько же после оного.
Реже слышны причитания дятла сонного
О том, что помощь спешит, что для дуба не всё потеряно; 
Сойка проглотит жёлудь, сверкнув голубыми перьями,
Словно кусочком неба. Вот и в Раю ду’бово детище,
И времени нет у дуба — зачать-заиметь ещё…
Крот, ослеплённый знанием (знание — свет от молнии)
Ищет в дубовых корнях те, что жизнью наполнены — 
Вгрызается до сердцевины, до самой сущности,
Не постигая одновременных ду’бовых сморщенности и тучности.
Листья оттенков охры с кроны угрюмо сыплются:
Им бы лежать в покое — хотя бы пытаться выспаться,
Летнее солнце впитав по самое больше незачем,
Да не дают поэты и всякие прочие неучи...