Есть слухи, что лето — это когда тепло,
Когда угрюмая белка, покинув своё дупло,
Чтобы в возникшем зное внутри дупла
В летнюю пору себя не спалить дотла,
Убегает на дальний север — в край неснимаемых шуб,
Когда из накрышно-торчащих кирпичных труб
Лишь на короткое время готовки еды
Появляется легковесный белёсый дым,
А крапива растёт быстрее, чем кабачки,
А рыбы от жажды выпили полреки.
Есть и другие признаки, говорят.
Я гляжу в окно, я ищу эти признаки зря — 
Белка в своём дупле свернулась в калач, дрожа,
Быстрее зелёной ржи вырастает рыжая ржа,
И веки мои, заржавев, скрипят при отходе ко сну,
А в реках воды излишки, и рыбам пришлось тонуть,
Их не спасли ни Мазай, ни сын его — мудрый Ной,
От дыма из труб и в полдень совсем темно,
И диктор бормочет прогнозы ещё дурней,
Ужасаясь зимней неподготовке лыж и саней,
Потому что лето, это незваный снег,
Потому что оси земные вынули по весне,
Но на текущий ремонт не хватило каких-то сумм.
Потому что лето — это усталый ум,
И хочется в отпуск уехать, побыть в тепле,
Не видя хотя бы месяц, как белка жмётся в дупле,
Увидеть бездымные трубы (экий смешной каприз...),
Сидеть, кабачки въедая в свой организм,
И думать, что лето — это когда тепло,
Когда, потея, теряешь за час — кило…
А потом прикинешь все радости по деньгам,
Подумаешь: лето жаркое — нафига?
Выйдешь, покормишь белку. Наколешь дров.
Отмоешь от ржи свою чернявую бровь,
Залезешь под одело, хлебнув вина,
И белка к тебе заглянет, устав замерзать одна...