Темнеет... В небеса подают электричество к лампам звёзд — 
Изобретение Томаса Эдисона в служение светоносности.
Бродячая кошка морщит свой плоский нос
И исчезает тенью в ночной городской плоскости.
Огарок луны в небесах дотлевает последней четвертью,
Тени людские ползут по траве, по домам встревоженным —  
Слышится ругань двоих…
................Из окон, ответом:
..................................— Молчите, черти!
  — Брысьте, пьянчуги!
.............................— Заткнитесь, ну сколько можно?!
Ругань смолкает.
..................Но морды от страха — белые:
Заспанным людям, глядящим из окон, видится очень ясно,
Что у теней не руки, а смертоносные парабеллумы,
Правотой своей громогласные.

Снова из окон слышно:
.....................— Гражданы, как же так?   
— Товарищ Дантес, уж вам-то стрелять — не велено!
— Вот донесём в охранку, что вы стреляли в сэра Христа,
Так мигом за это злодейство будете сами расстреляны.   
— Вы, Маяковский, шли бы домой отсель,
А утречком на трибуну — орать несусветным криком.
 — Точно! Иди-ка поэт рога собирать и сеять
К товарищам Брикам!...

Тень Дантеса стреляет в тень Маяковского.
Осколки кирпичной стены — кровавыми брызгами,
И Маяковская тень стекает шёлково-скользко
С пробитой стены на землю под женские визги:
 — Санитара, доктора, лекаря… 
.....................................— Ох! священника…
 — Под лампами звёзд… У всех на виду…
......................— Ииии-ро-дыыы!..
Тут же пробой на стене цементом мажут зачем-то
И закрывают вокруг все входы и выходы
Бородатые дворники с бляхами медно-модными.
У каждого пес в ногах. И дворник, и пёс — породные.

Городовой сам с собою о чём-то украдкой шепчется — 
Застрелена тень, но тело, увы, не найдено.
По дворам собирается, волнуется человечество:
«Глашатай-главарь застрелен белогвардейской гадиной!» — 
Достаются наганы и контрабандные люгеры,
И ищется тот, кто тень Дантеса откидывал,
А тень Маяковского, чтоб не мешалась, — в угол:
Можно прийти и глянуть тем, кто её убитой ещё не видел.

И вдруг всё сошло на нет.
.......................— Тень Маяковского? Чёрт с ней!
— Есть же ещё живой поэтище Саша Чёрный.
— Тень его сбережём от теней империи свергнутой…
Покоптили воздух, кулаки показали жаждущим,
А тень Маяковского, отлежавшись, поправив нервы,
В тень Дантеса стреляет и ранит смертельно. Каждый
Подходит к тени поэта и жмёт в поздравленьях руку:
— Да вы, Маяковский, вполне прилично стреляете по мишени!
Убитая тень Дантеса встаёт, позёвывая от скуки,
И молча уходит, признав своё поражение...