В семь утра под визг блохастой шавки
и воскресный гулкий перезвон
на провинциальную заправку
залетел потрёпанный дракон.
– Сколько льём? – спросил заправщик Дмитрий,
за багор для храбрости держась.
Змей сказал:
– Четыре тыщи литров.
Лей, не бойся... -
и подставил пасть.
Ко всему привыкшие водилы
молча наблюдали из кабин,
как летучий танкер через силу
пил низкооктановый бензин.
Красномордый дальнобойщик Боря
осмелев, спросил:
– Скажи-ка друг,
ты откуда?
– Я? Из Лукоморья.
Это там... – и показал на юг.
– Водка дорогая?
– Водки нету.
Медовуха, брага. Всё своё.
Есть ещё амброзия в пакетах,
но её почти никто не пьёт.
– Ну а бабы? Ежели не жалко,
расскажи, пожалуйста, о них.
– Есть Яга, кикиморы, русалки,
пара-тройка одноглазых лих,
но насчёт последних я не знаю -
есть ли у кривых какой-то пол.
– А продукты? Шмотки? Бытовая?
– Есть палатка, рынок и сельпо.
– Параллельный импорт?
– Есть, а как же!
Процветает, даром что в лесу.
Нет, к примеру, зелья или пряжи –
нам из Тридевятого везут.
Люди, на лесного гостя глядя,
улыбались – вроде лиходей
и живёт в каком-то зоосаде,
а поди ж ты – всё как у людей!
Улетая, змей качнул крылами,
сделал над селом прощальный круг,
плюнул невзначай на чью-то баню,
сжёг её и двинулся на юг.
И таких немыслимых историй –
миллион. У каждого своя.
Свой дракон, избушка, Лукоморье,
свой ковчег, русалка и маяк.
Сказка бродит рядом, по соседству,
иногда захаживает в сон.
И всё так же утром манит в детство
чистый, еле слышный перезвон.