Нику Буру

Не вспомнить, как явился он. Был строг и элегантен.
Внушал держать высокий стиль, снимая с кича флёр.
К стихам моим придирчив он, но вежлив и галантен.
И всё же странно ощущать, что за спиной – филёр.

Внимала критике его и мудрости советов.
Ворчала, но стремилась всё же выполнить наказ:
Есть строчки, что не по нему – тотчас наложит вето.
Настойчив он, но терпелив радетель правки фраз.

Меня поддерживал в мои в минуты озаренья,
Чтоб в тему углублялась – как шахтёр, брести в забой.
Барахтаюсь на мелководье – жди его презренья.
Потоки слёз ведь не спасут, бессилен скрип зубов.

Вдруг сзади шёпот и смешки, удары в гордость плетью:
Мол, где ж охрана, крепость – где мой личный "Измаил»?
Стерёг, берёг и верен был мне три десятилетья,
Но, говорят, сегодня он
– мой вкус –
мне изменил.