Во мне не осталось ни йоты из книг о правильной любви.
Я не строчка в перечне добродетелей,
а просто осенний голос, уставший заклинать весну.
Мне смешно, когда я слышу рассуждения о вечном.

Не учите меня, праведники,
искусству наряжаться перед Богом!
Не зовите меня, грешники,
на свои скучные карнавалы!
Моя душа бессильна долететь до неба
но и не станет нырять в притоны.
Она поёт в клетке тоски -
слёзной тоски по культуре,
очищенной от лжи и словесной скверны.

Крылья моих песен слишком тяжелы для радости,
но они не дадут мне упасть в ущелье уныния,
поэтому я люблю ходить по лезвию ножа,
разрезавшего наш мир на свет и тьму, -
это и есть истинный путь поэта.

Я никуда не спешу.
Я просто гуляю, любуясь,
как на снег осыпаются тени берёз,
потревоженных ветром.
Я протягиваю руку
и поправляю вечеру его рыжую чёлку,
и его озябшие губы
целуют меня на прощанье.

И я вхожу в ночь,
тёмную и одновременно светлую,
как глаза ребёнка,
что глядит из окна
на одинокого прохожего.