– Сегодня вечер – хуже нет. Промозгло, вязкие туманы.
Входи, охотник, обсушись. Горячий чай, лепёшка, сыр…

Кривлялись тени от свечи. Клонило в сон. Стирались грани
прошедших суток. Парадиз лесной лачуги. Скромный пир.
Хозяйка добрая. Покой... Лишь на спине саднило рану –
дракон когтями зацепил и улизнул за горизонт.
Убил бы зверя – и греби монеты в тощие карманы.
Как на цепи, бродил за ним, не ел, не спал… Пустой поход.

– О чём грустишь? – повис вопрос. Лицо хозяйки полыхало.
Охотник сыто оценил рельефы тела, – хороша!
Накрыл сближающий дурман лавиной бурного начала…
Жилище общее с тех пор... Но у судьбы в руках праща.
Ударом точным сбила с ног, открыв ужасное однажды:
его жена меняет суть
на десять дней
один раз в год.
Дракон! Тот самый! (Чёрт возьми!) Обидно стало. Даже страшно.
Решил бежать от зверя, но… лишь заглянул за поворот –
и вновь назад.
А небеса кромсала в танце драконесса.
Лизало солнце чешую. Хотелось думать – это сон,
когда сквозь мутные глаза смотрел на милую над лесом.
Просвет проклюнулся в душе: хоть не лягушка, а дракон.

Но помнит ли «любимый зверь» его, как мужа? И охотник,
подстраховался, притащив жене убитого козла.
Обед понравился. Теперь десятидневная эпоха –
предвестник феникса любви.
Дракон – ручной, жена – мила.

18.о3.2о16