Ш-ш-ш-ш…
Шевелится кошмар.
т-т-т-тЫ…
Трын-травою торчишь.
Р-р-р-рЫ!
На улыбке оскал —
тошнотворный угар,
И зашторена тишь.
— Спишь?
— Нет!
Вздох.
Кашемировый плед
мятой тушей подох.
Стон:
и-и-и-И
Комариный убыр —
фыр!
Звон.
Плач.
Срач.
Поеданье стекла тот же харч, но запить бы,
а нечем.
В печень
копье, в рану пальцем
слазьте,
иначе не верится.
Крутится-вертится
мира вертеп:
Милые овцы-отцы, материнские жертвы, цари-пастухи.
А волхвы пляшут степ.
Хи-хи-хи-хИ…
От лукавого смех.
Грех.
Блуд.
Флуд — жажда крови.
Он говорил: «Напою тот народ я полынью. Вдоволь».
И сделал.
Вечности мало, чтоб ангел звезды в ноги падал.
Падаль! 
За дело!
В сиянии правды видны:
Ш-ш-ш
Т-т-т
Р
и Хи
Пыли штрихи —
я и ты.
Пыль бытия —
ты и я.
Ешь!
Пей!
Тварей твори —
это шутка и шалость.
А смерть,
экая жалость,
малюсенький штрих.
Стих стих.
За неделю творенья грехов по числу дней —
семь…
я
А-го-ни-я