Напрасно Авель звонил в полицию,
Ища защиты от братца Каина — 
Ему советовали смирится и
Себе заранее выбрать памятник,
Твердили в трубку, что предначертано,
А возражать — проявлять безбожие,
И от зарезыванья вечернего
Спасти сам Авель себя не сможет ли?

Адам и Ева ходили в ратушу — 
Молили мэра, да по-напрасному,
Дарили в храме копейку батюшке,
Полушку дьякону громогласному,
Чтоб приструни’ли сынка беспутного,
На светлый путь бы его наставили.
Да только Каин с душою мутною
Зарезал вечером братца Авеля.

О том узнали вначале мытари — 
Налоги взять оказалось не с кого,
А он бобрами платил да выдрами — 
Не серебром, но валютой вескою,
И жёны всех полицейских округа
Ходили сплошь в меховых изделиях.
Но как услышали — сразу в обморок.
Ах, как хотели… Ах, как надеялись…

Потом и батюшка стал печалиться
Потерей славного прихожанина:
Ясак от Авеля всюду славится,
А брат его — нелюдимый жадина.
Все вышли разом, орут неистово:
— Где брат твой бродит? Найти не можем мы!
Ну, Каин выпил стакан игристого
И всех их тоже почикал ножиком...