В май навострив зрачок, слушаю звёздный шёпот.
Небо, под ним, в ничто я и веранда, что-то
тянет за веко вниз, он ли оно — досада —
висельником повис, нет — никакого сладу:

влажный полночный дым тихо шуршит листвой и
ткëт кружева воды между деревьев сонных,
яблонь девичий цвет гладит по нежной коже,
не изменясь в лице, чутко расставил рожки
выше голодных скул, мелкой ночной улиткой
ползает по песку мягкий, незрячий, липкий.
Это, иль этот жук, не назовëшь иначе,
мелкий садовый шут, только что, на карачках,

карту чертил в траве, словно — ночной географ,
путь указал воде, выбив из бочки обруч.
В май навострив зрачок слушаю звёздный шëпот.
Небо, под ним, в ничто — я и веранда, что-то
тянет за веко вниз, он ли оно, досада,
висельником повис нет — никакого — сладу.
Взгляд мой скользнул за край
слаб стал, уныл, неточен.
Дождик прошëл, ура!
Много ли было? Бочка!