Младшенький... Сын нелюбимый... Ванька-простак…
Вечно в мечтах — обуза отцу да матери...
Получай пару сапог, выбирай любого кота
И топай давай из дома — дорога скатертью.
Дуракам счастье.
А если старшой? Если семейный бог?
Тр-р-р-р-рамвайной тр-р-релью сладкий Морфей расстрелян.
— Мамка, выключи звук! — и хлоп на другой бок.
— Сейчас, сыночек… — Бежит в темноту растерянно, —
Спи, ненаглядный, струсил трамвай. Ушёл. —
Смотрит на сына: какой он большой да статный,
И будет завтра (не может не быть) хо-ро-шо:
Наметятся внуки, напросится в дом достаток.
Тридцать три. Молод, чтоб сам по себе:
И ей, и отцу песком рановато сыпаться.
— Маманя, луна ослепляет! — Тянется до небес:
Луну загасить. Лишь бы сыночек выспался.

Время бежит. Младшенький сгинул, поди —
Конечно, мечтатель, но в общем-то безобидный.
Старший тревожит мать — на девок в окно глядит.
Доктора звали — доктор сказал: «Либидо».
Учёнейший человек. Латынью рассеет мрак.
Да память его — солью на рану. Муки...
— А где же младший? Где ваш Ванька-дурак?
И кошка пропала, вроде?.. Рыжая бестия Мурка...

Чёртовым местом кличут соседки дом.
Только услышат:
— Мамка, невесту надо бы! —
Прячутся все от девчонок-подростков до
Тех, кто и в сорок пять — съедобные ягоды.

И тут — на тебе! — кошка пришла. В сапогах.
Вроде бы Мурка, только без прежней наглости.
Пропела: «Гуд монинь!» всплеснула руками — ах! —
Видать по всему: понабралась за годы англости;
Хотела добавить: младшенький ждёт к себе —
Добыл и принцессу, и замок, братцу княгиню сватает…
И тут, словно в маманю вселился какой-то бес,
Исконно-русский, судя по крикам матами.
— Не пущу сынка в заграничье! Пусть у окна торчит,
Мной и отцом для девок российских сделанный!
Связала кошку и повела лечить,
Веря: доктор изгонит злого английского демона...

.


картина Васи Ложкина