Пусть ветер рыдает в полях от тоски,
Пусть истина воет немая:
Олег отъезжает домой на такси,
Коня на победу меняя.

Был конь его загнан в атаке лихой,
А загнанным — пуля по жанру;
Олег за коня расплатился с лихвой,
Устроив повсюду пожары.

«Эй, князь, соглашайся, что вышла ничья!» —
Кричали хазары в угаре,
Но бой продолжал рукоятью меча,
Клинок поломав при ударе.

Вот щит приколочен, набит чемодан
Хазарской затейливой данью.
Олег возвращается в обществе дам,
Обняв их победною дланью:

Персидских княжон по пути полонил,
Чтоб было в дороге не скучно.
Но грязно ругали Олега они,
Являя характеры сучьи.

И нет бы, Олегу поверить судьбе:
Мол, хватит пижонить, рискуя,
Окошко открыл, и кричал: «I’ll be back!
До скорого всем! Аллилуйя!».

Так ехал с княжнами Олег до Днепра,
Галантность в дороге теряя.
Доехав, воскликнул: «В волну вас пора —
Кратчайшей дорогой до Рая».

И кинул, тоской затуманив глаза...
И крикнул водиле сквозь всхлипы:
«Давай, поворачивай, родный, назад.
Мне женщин охота для свиты!».

Опять приезжают на поле боёв,
Олег удивляется встрече:
«Да кто же усеял пространство сиё
Горами костей человечьих?

Ба! Вот он — мой конь! Вот и вспомнилось всё...
Тут женщин искать бесполезно.
За буйный набег всех хазаров посёк,
Чтоб к нам негодяи не лезли...».

Вдруг видит Олег: ковыляет старик —
Последний, видать, могиканин.
И видно, как ненависть бьётся внутри,
И видно за пазухой камень.

Олег без щита, как нудист без белья,
Забывший, что он не на пляже.
Вот крикнул старик: «Где же сила твоя?
Напрасно вернулся ты, враже.

Сейчас, безоружный, ты просто смешон,
Молись, пожиратель наживы!»,
Тут скинул старик с головы капюшон
Стращая макушкой плешивой.

Но череп коня и его же ребро
Хватает Олег в исступленье:
«Ты лишнего выпил, назойливый бро?
Но есть и пределы терпенью.

Мой конь мне поможет тебя обуздать...»,
Но планы — песочные замки:
Старик, поминая Олегову мать,
Заветное слово прошамкал.

И череп коня вдруг зевнул, как живой,
Залязгал зубами мгновенно
И выгнул портрет заскелеченный свой,
И впился в яремную вену.

Князь Игорь и Ольга пируют вдвоём,
Волхва поминают досадно,
Но помнят Олега, и песни о нём,
Поют под лозой виноградной.