– А где собака?
– Во! – И Аська, приоткрыв куртку, показала очень маленькое пушистое и ушастое недоразумение:
– Это Бисмарк!
– Ого! Давай лапу, Бисмарк, знакомиться будем! –
Какую лапу? Щенок забился под диван, испуганно помаргивал, а выходить и вовсе не собирался.

Прошло немало времени, прежде чем малыш перестал бояться наших шагов. Вероятно, они напоминали ему топот лошадиных копыт на ферме его детства. На этом подворье жили: несколько лошадей, ослик, сторожевой пёс и приблудная пинчерица. Последняя спуталась с соседским померанцем, ощенилась, и хозяин объявил в интернете о распродаже собак.

Трое щенят, вылитая мамаша, носились по двору и без устали тявкали на животных, хозяина и его гостей. И только один прятался за газовыми баллонами. Видно было, что еда и внимание достаётся братьям, а тихий, махровый (в смысле пушистый) интеллигент вынужден сидеть в тени. Аська, пламенный борец за права униженных и оскорбленных, решила, что именно этот товарищ – наш.
Так, после интернетных поисков, выуженный из-за газовых баллонов и присыпанный фермерским дустом, у нас появился Бисмарк. Конечно, Бисмарком он числился только по собачьему паспорту, а на деле откликался на имя Бизя.

Пёсик был деликатен, во всём пытался угодить хозяевам: с удовольствием подавал лапку и, при слове «гулять», опрометью мчался к дверям.
Если, во время уборки, я переставляла его мисочки, он немедленно тащил их на место, и с преданной мордой ожидал похвалы.

Не всякий пёс мог похвастать высшим образованием и знанием иностранных языков. А наш – терпеливо учил китайский и получил две университетские степени: «степень по сравнению английской и китайской литератур восемнадцатого века» и «степень по искусствоведению». Вместе с Аськой, разумеется, как же без неё! Но совершенно справедливо полагал, что хозяйкины знания целиком и полностью его заслуга. Ну, так после этого команды «лапку» и «гулять» – просто сущие пустяки!

Лёжа на диванных подушках, Бисмарк обожал смотреть бразильские сериалы. Иногда, отвлекаясь и прикрывая глаза. Но стоило выключить телевизор, он тут же вскидывал голову, как бы возмущаясь:

– В чём дело? Почему выключила? Я же смотрю!

А во время еды усаживался рядом, будто спрашивая, не скучно ли мне обедать одной, не хочу ли я, чтобы он составил мне компанию?

Время шло и, само собой, из детей в доме остался только Бисмарк.

Теперь уже я часто предлагала ему составить мне компанию, посмотреть телек и вообще... Так и молчали мы, два пожилых человека, не мешая друг другу думать, каждому о своём.

Надеюсь, и сейчас глядит он на меня из собачьего рая – жаль, ни погладить его, ни угостить...