Суббота. Семь часов утра. Звонок.
Правильно! Когда же ещё и звонить, как не в семь утра в субботу? Не буду брать трубку. Свои вряд ли будут беспокоить - знают, что я отсыпаюсь за всю неделю. А звонят, скорее всего, какие-нибудь приставалы с кредитами.
Но телефон не унимается.
Ладно. С трудом разлепляю глаза.
Папа!
Сон моментально слетает – вдруг сердечный приступ или ещё какая беда! Отец живёт один и не совсем здоров.

- Папа? Что случилось?
- Прости, дочка, разбудил тебя, наверно.
- Папа, с тобой всё в порядке?
- Со мной-то в порядке, а вот телевизор опять замолчал.
Уф-ф! Отлегло. Просто телевизор. Папа никак с ним не расстанется.
- Я тебе давно предлагаю вызвать мастера. Что ты мучаешься? У меня есть знакомый. Хороший специалист. Вызвать? Давай я сегодня позвоню ему. Только чуть позже. Хорошо?
- Хорошо, дочка. А то я сегодня рано поднялся, не спится что-то, - извиняется папа, - бывало, помолчит-помолчит, да и заговорит, а сегодня не хочет. Вот сижу, картинка есть, а звука нет.
- Всё, папа, решено, я, как только договорюсь с мастером, позвоню тебе.

Семь пятнадцать.
Ещё досплю. Проваливаюсь в небытие. Опять в тот же недосмотренный сон. «Странно, - думаю я на границе между сном и явью, - опять я здесь».
Здесь – это у подъезда дома, в котором я хочу посмотреть квартиру. Мне вообще часто сняться сны про квартиру или дом. Наверное, потому, что очень хочется сменить хрущёвку - двушку на просторную трёшку, желательно, новой планировки.
При этом, сняться мне не новые современные хоромы, а какие-то старые дома с отваливающейся штукатуркой. Я захожу в подъезд, выкрашенный чудовищной зелёной краской, вижу лестницу, в которой не хватает целого пролёта, но всё равно карабкаюсь по оставшимся железным конструкциям к нужной двери. Психологи говорят, что такие тягучие, мрачные сны с преодолением многих препятствий снятся людям с незакрытой тревогой в реальности.
Наверное, так и есть. Тревога - это точно моё. Дурная привычка всё держать под контролем и за всё отвечать.

Девять.
Просыпаюсь, так и не добравшись до двери. И сразу же окунаюсь в реальность – что там у меня сегодня? Магазин, обед, уборка и – не забыть! – позвонить телемастеру.
Но сначала - папе. Вдруг у него телевизор очнулся. Тогда мой папочка легко может отказаться от ремонта.
- Папа! Как дела? Что твой телевизор?
- Телевизора у меня теперь нет. Мне обещали взамен старого новый привезти. Со скидкой!
Тревога встрепенулась и стала набирать обороты.
- Кто обещал? Расскажи подробней.
- А у меня тут бумажка была. С телефоном. В почтовый ящик бросили, написано: «честный мастер, живу рядом, пенсионерам скидка». Я и позвонил. Приехали два мальчика. Молоденькие, лет по двадцать, не больше - студенты, видно, подрабатывают, но умны-ы-е! Аппаратура у них всякая. Они сказали, что чинить дорого будет, лучше новый купить.
- Папа! Ты деньги им давал? – повышаю я голос уже почти в панике.
- Нет, дочка. Они аванс просили, а я не дал, сказал: «Вот новый телевизор привезёте, тогда заплачу».

Ну, хоть так. Если даже старый телевизор с концами увезли, не жалко. Вроде, всё правильно папа сделал, хоть и поспешил, конечно.
Волнение немного успокаивается, но не уходит совсем, находя уголок в моей, не знающей покоя, душе.
- Хорошо, папа, я заеду к тебе, посмотрю новый телевизор.
- Да ты не беспокойся, дочка. Мальчики хорошие. Сумку с инструментами и аппаратурой у меня оставили, чтобы не возить с собой. Значит, точно вернутся.

Через два часа я у папы.
Он уже смотрит новый телевизор. Сидит довольный. Теперь у него есть собеседник на весь длинный пенсионерский день.
- Сколько же взяли с тебя?
- Всего получилось тридцать девять тысяч. Сам телевизор стоит двадцать девять. Мальчики сказали – на импортных элементах. За работу – десять: они ж купили, привезли, установили, наладили! Хорошие ребятки, уважительные. Говорят, без скидки было бы дороже.

Я рассматриваю подписанный папой договор об оказанных услугах по приобретению телевизора и подколотый к нему чек на тридцать девять тысяч. Других чеков нет. Есть коробка из-под телевизора «Салют -32 дюйма».
Поиск в интернете показал его стоимость – 13 тысяч, а с заменой на старый и того меньше.
Хорошие мальчики… Честные мастера… Всё, как обещали.
Но сдерживаюсь, молчу - не хватало ещё довести отца до инфаркта ненужными подробностями.
Пересчитываю деньги в кошельке.
- Папа! Я тебе оставлю двадцать тысяч, пусть будет моя доля в твоей покупке.
- Спасибо! Да, и не надо бы. Обошёлся бы как-нибудь.

Иду домой и не могу отделаться от чувства, будто испачкалась в чём-то гадком, липком, от чего хочется поскорее отмыться. И дело не в деньгах. Бог с ними. Но как? Как!? Как живут эти мальчики, зная, что они воры, причём самые мерзкие – те, что обирают доверчивых стариков?