Когда я была совсем-совсем маленькая, то представляла себя кошечкой, щенком, даже мышкой. Пробовала ходить на четвереньках, лизать руки воспитательнице, есть из тарелки прямо так без ложки. Даже кусалась. Помню, что началось это после того, как кто-то из взрослых сказал: «Ну и характер! Зверёныш». А я просто очень хотела, чтобы меня погладили по спинке, как кошку Мусю.

Все свои шестнадцать лет я мечтала об этом. Всеми силами доказывала, что достойна сначала любви всего мира. Позже, уже будучи грамотной второклассницей, ночью, копаясь в директорском шкафу, нашла семейную фотографию, прочитала бумаги и узнала, что не в детский дом меня принес аист. Оказалось, что девочка «зверёныш» родилась в каком-то другом доме у своих! Мамы и Папы.

Тогда я плюнула на мир и стала мечтать об их любви. Каждую ночь, засыпая, я шептала в подушку: «Мама, папа, найдитесь! Я люблю вас. Я здесь! Я буду самой лучшей дочкой».

Когда мне исполнилось шестнадцать, я получила паспорт и поняла, что ненавижу. Да, теперь уже люто ненавижу и родителей, и мир за нелюбовь. Я же так долго ждала, я же просила, а теперь пошли вы все… и успокоилась. «Наконец-то поумнела» - проворчала старая нянька.

Его я встретила в столовке. Вернее, мы столкнулись, чуть не опрокинув друг на друга тарелки с перловой кашей. Странно, раньше я Его в нашем детдоме не видела.

И снова это чувство, выжигающее душу. Оно напрочь лишило меня здравого смысла, заставило смущаться, краснеть и красить ресницы.

Он тоже был ничей, тоже прошёл все этапы искания, прошения любви и также ненавидел мир за нелюбовь.

Целый месяц мы целовались на берегу под ивами, вдвойне ненавидя прошлое. Прижимались друг к другу, согревались, спасая себя. А сегодня вечером потух фонарик и…

Дыхание хриплые, ласки жёсткие, тела горячие, мы едины…

Да, это мы в ночи летим над вашими головами, рыком срывая скальпы с беспечных снов, это мы сбиваем росные звёзды с папоротников и елей, это мы хвостатые, зубасто-клыкастые и злые! Кто-то в последний раз проорёт: «Оборотни!» Нет, мы не оборотни, мы нелюбимые миром люди, которых вы своей нелюбовью сделали такими.

Но мы любимы друг другом, а потому сильны и свободны.