Театр начинается с вешалки, путь -- с первого шага, а мир -- с двери. Вот только перед тем, как её открыть, надо сначала найти, а ещё раньше -- поверить в её существование. Всё просто. Главное не заморачиваться. Земное тяготеет, якорит, мешает расправить крылья фантазии. Такого не может быть, потому что…. И тысячи доводов. И всё это вбито нам в подкорку. С измальства. Качественно так вбито. А если и разрешается во что-то верить, то, опять-таки, в рамках канонов, религий, приличий, того, что разрешено, что одобрено. Иное не приветствуется. Иное неподконтрольно, не обнюхано, не надкусано, и дорожка туда не протоптана. И совершенно непонятно, какая дверь туда ведёт. Дверь ведёт? Всегда веселило это словосочетание. Берёшься, значит, за ручку двери, а она, раз, и выдёргивает тебя из реальности, скажем в мультик. И бежит такая вприпрыжку по дорожке, и смеётся и тебя ведёт за собой прямо на встречу с…

 

А город у нас сквозняковый и насупленный. В общем депрессивный. Нет, солнце, конечно, заглядывает, но воспринимается, как нечто чужеродное. Лишнее оно тут, неорганичное. То ли дело туман. Вот он да, ему здесь всегда рады, прекрасно ретуширует все недостатки. Но тоже здесь нечастый гость, ибо ветер! Ветер в нашем городе полноправный хозяин. Знает все закоулки, проберётся в самый укромный уголок и апппхчиии… Но даже его придавливает небом. Казалось бы, ветер и небо – родственные души, ан нет. Оно висит и висит, и давит. Поэтому люди редко смотрят вверх. Так, разве что на пару окон выше носа. Ну или птица уведёт взгляд или звёзды. Вот только до звёзд нам редко удаётся доглядеть, ибо небо. Жадное оно у нас. Не любит делится. Но, как ни странно, всё это способствует. Способствует тому, что неосознанно начинаешь искать. Хоть что-то, хоть какой-то просвет. И тут помогают фонари. Не эти, современные, бездушно слепящие небу назло, а те! Те самые, воспетые, со своим характером, манящие, побуждающие мечтать.

 

Дверь была самая обычная, только нарисованная. Двери они такие. Могут прятаться в корнях деревьев, в трещинах кирпичных стен, в детских рисунках на асфальте, или как сейчас – в граффити на стене трансформаторной будки. Вообще эти домики с пустыми стенами, как чистые холсты. Чистые, конечно, в переносном смысле. Создают диссонанс. У людей творческих. И потому – граффити. Так вот дверь. Как ни странно деревянная, вся в щербинках, слегка покосившаяся, из рассохшихся досок, с остатками облезшей рыжей краски. Отполированная до блеска в местах приложения рук. И без ручки. Больше калитка, чем дверь. Совершенно несвойственная для города, но в то же время живая. Казалось, что она вела… Да никуда она не вела, а наводила на мысль! Потому что открывались эти двери только в сознании. В сознании смотрящего. Смотрящего и видящего. Таких дверей в нашем городе было множество. По сути, весь город представлял из себя запутанную сеть тайных мест, запечатанных таким образом. Вроде у всех на виду, но. Но когда наползает туман, то при свете старых фонарей они испускали едва заметное сияние и тогда…