На выставке было безлюдно. Тата переходила от картины к картине и уже начала откровенно скучать, когда сзади раздался знакомый баритон.
- Маркиза, Вы ли это? Я не верю своим глазам.
- А что, я не произвожу впечатления человека, интересующегося искусством?
- Я вовсе не хотел Вас...
- Не хотели?)
- Просто Дали!
- Ну не так уж и просто, но Дали!)
Оба расхохотались.
- А знаете что? А давайте я Вам кое-что покажу.
- Что-то загадочнее Дали?
- Поверьте, Вы не пожалеете.
- Заинтриговали. Куда идти?
- Тут недалеко, за углом.
- Ведите!
Она взяла его под руку, они прошли в самый дальний конец экспозиции, завернули за угол и уткнулись в кирпичную стену.
- Но позвольте...
- Не позволю. Посмотри повнимательнее.
Он приобнял её за талию, прижался щекой к щеке и...

 

           И она увидела. Кованную дверь, покрытую патиной тоненьких трещин. По ощущениям очень старую, даже старинную, пережившую на своём веку многое и даже засов. Дверь была слегка приоткрыта, но не болталась туда-сюда, как та, из квартиры Димчика. Эта была приоткрыта монументально, качественно так, навсегда. Они протиснулись сквозь узкий проход и очутились… «Где это мы? Я сплю?» - Тата была полностью дезориентирована творящимся вокруг: феерия звука и цвета напоминала балаган или карнавал, или… «Ярмарка, просто ярмарка. Но на изнанке мира. Ведь тебя уже просветили?» - он заглянул в её глаза, она кивнула.

- Так ты видящий?

- Нет, скорее подсматривающий.)

- А тогда как?

- Видишь ли, незапертые двери не совсем заперты и от глаз. Пойдём, я тебе всё покажу.

Чем дальше они погружались в чрево ярмарки, а она казалась реально живым существом, тем чуднее звучали выкрики продавцов:

- Совесть, не дорого! Пакетированная и россыпью.

- Счастье! Можно взаймы.

- Любовь! До гроба, в ипотеку! Берём пробники, не стесняемся!

Тата не могла пройти мимо такого предложения:

- И что, правда действует?

- Желаете попробовать? Вам с бабочками или в розовой дымке?

- Мне с крыльями за спиной.

- С крыльями есть противопоказания. У вас остеохондроза нет?

- Нет.

- Извольте.

И продавец сдунул ей на лицо с ладошки что-то невидимое. «Ой!» - глаза Таты от изумления увеличились вдвое. Она почувствовала, как за спиной разворачиваются крылья, а все окружающие…

 

           А потом заболела рука, прям какой-то дёргающей болью. Тата попыталась обнаружить причину и упёрлась в насмешливый взгляд Альфредо, крепко держащего её за руку.

- Я что-то сделала не так? Нельзя было пробовать?

- Солнце моё, давай договоримся так – «Пока не спросила, было можно!» Своеобразное табу на вопросы. По крайней мере здесь, на изнанке. Просто слушай свою интуицию. Идёт?

- Идёт!

Тата хитро улыбнулась и впилась страстным поцелуем в его губы. Хватка ослабла, а потом и вовсе пропала.

- Хочу ещё!

- Тогда придётся заплатить.

- И как же?

- Временем.

- Ой, не, мне его самой всё время не хватает. Так что отложим на время. А что тут есть ещё? И чтобы безвременно.

- А ты фартовая?

- Сам то, как думаешь?)

Они вышли в самый центр ярмарки, где располагалось огромное колесо удачи. «Ух-тыыы!» - и Тата, в полном соответствии с договорённостью, не спрашивая ни у кого совета, взяла, да и крутанула его от души. Тык-тык-тык-тык-тык-тык…тык, тык, дзииииииннь! «Поздравляем! Вы выиграли. Заберите ваш приз!» - и в руках у нашей девочки материализовался маленький круглый аквариум с золотой рыбкой. «Смотри, смотри, я выиграла» - она повернулась к Альфредо и по его побелевшему лицу поняла, что, что-то не так. «Пойдём-ка, милая, лучше закончим осмотр галереи. Я тебе ещё много чего про Сальвадора не рассказал, а мы ведь с ним были очень дружны, пока… Они повернулись спиной к аттракциону и направились к выходу, Тате показалось, что за спиной подозрительно тихо. Она обернулась. Над колесом удачи прямо в небе горели огромные буквы: «Повечностно! Последний шанс.»

 

           В галерее было прохладно и тихо. Мысли, нёсшиеся на ярмарке кутерьмой, потекли плавно и размеренно.

- Дружны, с Сальвадором? Да сколько же тебе лет?

- Нууу, видишь ли, рождённые на изнанке живут немного по другому времени.

- Оп-пааа… Да ты прямо кладезь сюрпризов. А ну признавайся, зачем решил погубить мир?

- Какой мир?

- Наш, конечно же. Дедушка всё рассказал, вы, как вас там, ради вечной жизни решили открыть врата, чтобы вывернуть мир на изнанку. Вот.

- Ты сама то себя слышишь?)

- Слышу.

- А понимаешь?

- Нууу, не особо.

— Вот и я не понимаю, как можно верить выжившему из ума дедушке, пусть и всевидящему, но с явными проблемами со зрением. Ты видела, какие у него очки?

- Ага, у Димчика такие же.

- А кто их на них надел, не задумывалась? И для чего?

- Так ты хочешь сказать, что плохишь вовсе не ты, а те?

А те, так тебя целовали? Теперь он впился в её губы, да так крепко, что с её, подогнувшейся в истоме ножки соскользнула туфелька.

- Ахххх… Дали…

 - Можешь звать меня Алекс.

- Можешь…эээ. И вообще, у меня теперь есть золотая рыбка и если ты врёшь…

- А ты вообще знаешь как за ней ухаживать? Это существо крайне чуткое. Чем её надо кормииить?

- Ну и чем же? – спросила Тата, грустно созерцая плавающую брюхом кверху рыбку.

- Золотом, солнце моё, сусальным золотом.)

- Каким, каким?) – она плотно прижалась к его телу…

- Ну, в исключительных случаях, сакральным – прошептал он, скользя рукой по её бедру.