Что, как не долгая дорога способствует откровенным разговорам! Особенно, когда за окном тянется однообразный унылый пейзаж бесконечных степей.
В купе — я и ещё две женщины. Слово за слово... и беседа как-то незаметно перешла на тему загадочного и непознанного.

— Я не знаю, как это всё объяснить... сами решайте. — начала старшая из попутчиц. — Ну так вот... есть у меня две приятельницы. Самая заметная из них — Лилианна. Красавицей она не была. Но в её облике ощущалось что-то... ведьминское, соблазнительное даже порочное. Взгляд лукавый, прожигающий. Не мудрено, что она слыла опасно-роковой. Идёт по улице... как стоп-сигнал. Машины тормозят, мужики оборачиваются. Но, что интересно.. не каждый решался подойти. А ей смешно. Сама выбирала себе жертву из многочисленного роя поклонников... Но лишь на время, потому что ни чувств, ни страстей, о которых мечталось, увы, не было. А оставленных Лили потом безжалостно игнорировала, внося в число «бывших».

— Опять не то? — сочувственно интересовалась подруга.
— Не то. И в постели не то, и так не то.
— А постель тогда зачем? — недоумевала здравомыслящая Ева.
— Да так... от скуки.
— Допрыгаешься.
— Ты о чём? Защита от неожиданностей гарантирована.

И Ева только пожимала плечами. В отличии от Лили, с парнями она предпочитала поддерживать дружеские и даже братские отношения.

— Так спокойнее и надёжнее, — объясняла она подруге, тщательно скрывая раздражающую её неуверенность в себе. Лучше быть незаметной, считала она, завидуя смелости и острому языку Лили. А друг — это друг. Там любое ухаживание можно перевести в шутку. Тем более, Ева ни в ком не видела свою мечту. А в мечтах её царил голубоглазый, златовласый Аполлон.

И вдруг!.. Ева аж поперхнулась, столкнувшись в коридоре alma mater с воплощением своих грёз по имени Алик.
Смутились оба. Потом познакомились. И начался упоительный роман. Оказывается они даже родились в один день, только с разницей в три года.
Но подругу свою с живым воплощением Аполлона Ева знакомить не торопилась. Внутренний голос был категорически против знакомства, и осторожная Ева не настаивала.

Но судьба оказалась проворнее. То, чего Ева опасалась, всё-таки случилось. Заочница Лили работала секретаршей в приёмной проректора, куда старшекурсник Алик зашёл по какому-то вопросу и... обаял хищницу, сделав её совершенно ручной.
Лили, конечно, поспешила поделиться с Евой радостной новостью.

— Как его зовут? — равнодушно поинтересовалась Ева. Но, услышав знакомое имя, вздрогнула. А когда прозвучали курс и название факультета, Ева чуть не задохнулась от нахлынувшей тахикардии. — И что? — осторожно продолжила она допрос, еле сдерживая волнение в голосе.

— Я от него без ума. А какой он в постели! — прошептала Лили, закатывая глаза.
Ошарашенная Ева криво улыбнулась и, мысленно проклиная подругу и неверного избранника, с трудом сдерживала себя от слёз. Потом, взглянув на часы, выпалила:
— Это мой парень! — И выскочила за дверь.

А позже начались разборки. Лили обвиняла Еву — мол, почему скрывала знакомство с Аликом? А тот в свою очередь клялся, что не знал о дружеских отношениях девушек — в конце концов ни у одной из них на лбу не написано, что они подруги.
В принципе, оба правы, мысленно согласилась Ева. Но каков Алик! Подлец! Дон Жуан!
И Еве захотелось убежать, спрятаться и выплакаться.

— Как вы мне надоели! Пропадите вы пропадом! — в сердцах воскликнула она, ныряя в дверь отходящего автобуса, с твёрдым решением забыть обоих. И фигуры Лили и Алика за окном становились всё меньше и меньше.
Дома же, немного успокоившись, Ева провела обряд наказания, проткнув иголками фотографии бывшего
возлюбленного и бывшей подруги в области сердца, головы и живота. Проговорила заклятье, которое придумала сама. И на душе немного полегчало.
Какое-то время Ева ещё грустила, но время творит своё исцеляющее дело...

А через два года у Евы началась жизнь молодого специалиста. Эмоции новизны захлестнули. Одновременно появилась новая и очень болтливая приятельница, которая — мир воистину тесен — как выяснилось, оказалась дальней родственницей Лили. Обычно Ева не напрягалась, выслушивая бесконечные истории болтушки Наташи обо всём и обо всех. Но вдруг насторожилась. Оказывается, Лили родила от Алика мальчика, которого нарекла именем отца. Но осталась матерью-одиночкой, потому что Алик ещё тот повеса.
И всё бы ничего, но вдруг на неё, одна за другой посыпались беды: смерть родной сестры, смерть отца, а за ними и смерть горячо любимого сынишки. Лили от горя потихоньку сходила с ума.
Но как-то дома, сидя на диване, и подумывая о суициде, она ощутила чьё-то присутствие. Посмотрела в сторону кресла — сидит человек в чёрном. Лили оцепенела от ужаса, не понимая, откуда он взялся.
— Не бойся, — произнёс незнакомец. — И вот что... тебе ещё рано уходить.
— Ты кто? — чуть слышно пролепетала Лили.
— Не важно. Я бы мог тебе сына показать, но ты неадекватна, успокойся. Тебе ещё дочь предстоит родить. — И исчез. А Лили потеряла сознание. Но очнувшись, решила жить дальше.

После узнанного, Ева места не находила, считая себя виноватой в бедах, хоть и бывшей, но подруги. К тому же она недавно ещё раз убедилась в силе своих желаний. Полгода назад у неё появился парень, далеко не Аполлон, но симпатичный, и которого Ева, на всякий случай, решила привязать к себе. Провела обряд приворота, а на следующий день услышала тревожное признание от милого. Игорю приснился огненный круг, в центре которого он стоял на коленях. А за волосы его держала женщина, лица которой он так и не увидел, и прижимала его голову
к полу.
«Сработало», — удовлетворённо подумала Ева, перестав сомневаться в верности Игоря.

А дальше... бывшие подруги встретились и повинились друг перед другом. Алик тем временем лежал в больнице с тяжёлым панкреатитом. И обе решили помолиться за страдающее «яблоко раздора». Ева больше не желала чувствовать себя виноватой.
Но она ещё не знала, что её ожидает за вмешательство в судьбы людей… все проблемы были впереди.

Рассказчица замолчала, задумчиво глядя в окно купе. Потом продолжила:
— Я вот какой вывод для себя сделала... Мир очень сложен. Он гораздо шире, глубже и значительнее всего того, что мы видим, слышим и осязаем. В нём столько непонятного, что никакими приборами не определишь. Мы живём на крохотном пятачке вершины айсберга. Всё остальное спрятано. И нынешний мой рассказ — не единственное свидетельство необъяснимого. Кстати, Лили через три года после похорон сына на самом деле родила девочку.

— Да, — согласилась я. — Таинственного очень много. — И незаметно от присутствующих подмигнула своему
постоянному крылатому спутнику, который с двумя себе подобными, расположился на одной из верхних полок. От скуки они угадывали ближайшие события в жизни подопечных.
Рассказывать о том, что вижу, я не собиралась и пока не собираюсь. Избыток информации может свести с ума не подготовленного. Я даже знаю, что Ева — имя придуманное и что попутчица рассказывала о себе.