Когда тётя Рая приезжала к нам, жизнь в доме ускорялась и переходила на новые принципы существования. Во-первых, тётя становилась нашим рулевым несмотря на то, что рулевым у нас всегда была мама. Однако ж, тётя Рая – всё-таки старшая мамина сестра, и потому, видимо, по привычке, брала бразды правления в свои руки. Правду сказать, разница у них всего два года, и с возрастом стала практически незаметной, но тем не менее, наше утро начиналось с указаний новой домоуправительницы, что нам делать, когда и как.
Конечно, мы имели полное право возмутиться и отстоять свой уклад, но мы, по молчаливому согласию, подчинялись тёте Рае. В конце концов, нам не трудно недельку подыграть маминой сестре.
В тот раз она заявила: «Мы с Эриком пойдём на рынок за смородиной, Витюшка подготовит во дворе место для костра, а Таня поможет маме с обедом».
Эрик – тётин сын семнадцати лет от роду. Полное имя – Эривальд!
Отношения между сыном и мамой тоже выглядели не совсем традиционными, и весьма смахивали на водевильные.
- Мать, - периодически взывал сын к маме, - ты хотя бы думала, когда называла меня Эривальдом, что дети мои будут Эривальдовичами? Это как же мне их теперь называть?
Кстати сказать, впоследствии Эрик женился на девушке по имени Эрнеста, а дочку они назвали просто Светочка.
В свою очередь, тётя с возмущением рассказывала, что сын однажды подарил ей «горькую» шоколадку.
- Что он хотел этим сказать? - восклицала она. Разумеется, я тут же выбросила её в окно!
А когда, будучи у неё в гостях, я притащила из ближайшей колонки ведро с водой, по случаю отключения оной в квартире, а Эрик срочно умчался по неотложным делам, она на полном серьёзе сказала мне:
- Когда ты будешь рожать, и тебе скажут, что родился сын, то не радуйся, а плачь – толку от них, как видишь, никакого!
Средних характеристик для людей тётя не признавала. Или превосходная степень одобрения, или полный разгром и неприятие. Причём об одних и тех же персонажах она отзывалась то со знаком плюс, то со знаком минус, в зависимости от обстоятельств и настроения.
Родня и друзья принимали её такой, какой она и была на самом деле, отделяя показной спектакль от истинно любящей матери и преданной родственницы.
Вспомнить хотя бы, как яростно она боролась с маминой болезнью, доставая для неё дефицитные лекарства и устраивая консультации с известным профессором.
Но, в продолжении традиций, мама и тётя Рая при близком общении могли из-за ерунды разругаться в пух и прах, потом помириться и, расставшись, с нетерпение ждать писем друг от друга.
Письма от тёти – это многостраничные излияния всё в той же гротескно - юмористической манере. Мы их читали как отдельные литературные произведения.
В то июльское утро мы точно последовали тётиным распоряжениям. Предстояла варка варенья из чёрной смородины. В тётином Ростове, с его жарким летом, прекрасно росли абрикосовые деревья, а вот смородина не выдерживала южного зноя и получалась мелкой, не сочной, и потому абсолютно непригодной для заготовок на зиму.
Мой тринадцатилетний брат Витюшка быстро смастерил приспособление из кирпичей, под которым традиционно разжигался костёр и на которое ставился сияющий, отполированный до зеркального блеска, медный таз, специально предназначенный для этого сакрального действа.
Процесс варки был доверен маме. Сначала засыпался сахар, потом немного воды и уж затем добавляли смородину. Большая деревянная ложка служила для помешивания варева и снятия пенки.
Что может быть вкуснее и ароматнее пенки от варенья! Мы, дети, конечно, уже стояли рядом, держа в руках приготовленные заранее куски свежего хлеба. Тёмно-бордовая кисло - сладкая жидкость впитывалась в ноздрястый мякиш и, как сказали бы сейчас, вкусовые сосочки наших языков получали наивысшее наслаждение от этого лакомства.
Варенья получилось две трёхлитровые банки. Тётя Рая перед отъездом обернула их полотенцами, чтобы не разбились при случайном ударе о что-то твёрдое, уложила в две сумки и поручила Эрику нести и следить за ценным грузом в поездке.
Мы проводили гостей и, слегка расслабившись, но всё же грустя о быстро пробежавших суматошных деньках, вернулись домой.
Очередное письмо от тёти Раи не разочаровало привычной экспрессией с описанием их возвращения из поездки.
Главное событие состояло в том, что Эрик - далее следовали нелицеприятные характеристики этого болвана и растяпы - забыл банки с вареньем на вокзале, не погрузив их в багажник такси.
Можно представить себе горе и негодование рассерженной тёти Раи! Эрик тут же метнулся назад – пусто. В камеру забытых вещей – тоже мимо. Полный раскаянья и в ожидании заслуженной кары, он возвращался уже назад, и тут увидел мужчину со знакомыми сумками в руках.
Это оказался посыльный от вокзального милиционера, которому и отдали оставленные вещи, а он уже попросил одного из пассажиров отнести их в камеру «потеряшек».
К счастью, всё закончилось благополучно. Но свою порцию словесной порки от тёти Раи Эрик всё-таки получил.