Разные бывают времена. Бывает время перемен, испытаний, поиска, а потом наступает время оглянуться назад. И тогда из тумана былого проступают полузабытые города, люди, слышатся голоса, смех и, как в волшебном театре, разыгрываются сцены из прошлого.
Я вспоминаю небольшой городок, всё население которого работало на одном крупном оборонном предприятии. Отчётливо вижу большую комнату со стеклянными стенами и большими, панорамными окнами. Аквариум. Как есть - аквариум! Только обитают там не золотые рыбки, а симпатичные девушки, в основном – молодые специалистки.
Официально же стеклянная комната называется «Бюро программирования». Да, это правда - все девицы носят гордое звание «программист», хотя, честно говоря, выполняют операторскую работу по уже готовым программам.
Я – одна из них. У нас хорошая рабочая обстановка, но каждое наше утро очень похоже на эпизод из фильма «Служебный роман» - так же перебрасываемся новостями, шутим, прихорашиваемся, замечаем и оцениваем обновки друг друга.
Сегодня были рассказаны свежие анекдоты и попутно вспомнилась известная миниатюра Григория Горина про абстрактный анекдот с повязкой, которая сползла. Кто не помнит, повторю:
- Приходит больной к доктору. У больного забинтована нога.
– Что у вас болит? – спрашивает доктор.
– Голова, – отвечает больной.
- А почему нога забинтована?
- Сползла.
Посмеялись и принялись за работу. Разбираем новые программы, шелестим бумагами. Тишина.
Со мной за одним столом сидит самая старшая из нас, тридцатилетняя (!) Тамара.
Её реакция на анекдот показалась мне странной - она не рассмеялась, как все, а как-то неуверенно, будто из вежливости, улыбнулась.
«Не дошло!» - подумала я.
Так и есть. Тамара наклоняется ко мне и тихонько интересуется:
- Я, наверное, не всё услышала. А на что всё-таки жаловался больной?
- На голову – улыбаюсь я.
Тамара некоторое время осмысливает полученную информацию и решается уточнить ещё один момент:
- А повязка где была?
- На ноге!
Тамара молчит, листает рабочую тетрадь. Но вопросы у неё, видимо, всё-таки остаются.
- А зачем он ногу забинтовал? – недоумевает она.
- А он и не бинтовал. Она сползла, в том и суть анекдота.
- В чём? – серьёзно спрашивает Тамара.
Меня разбирает смех. Это невероятно! Но у нас практически повторяется Горинская история, в которой автору попался такой же "непонятливый" собеседник. Открыто смеяться нельзя – обижу хорошего человека. Но от этого становится ещё смешнее! Я отворачиваюсь и фальшиво откашливаюсь.
Тамара умолкает, а я, не в силах справиться с собой, роняю ручку, лезу за ней под стол, и долго там вожусь, пытаясь обуздать неодержимо рвущийся наружу смех.
Выбираюсь вся красная и даже вспотевшая от неимоверных усилий. Опять утыкаюсь в бумаги, старательно показывая, что очень увлечена работой.
Но Тамара не унимается.
- Но как же она могла сползти?
Наверное, всё это время она тщетно пыталась представить, как повязка с головы сползает на ногу.
Всё! Сил моих больше нет. Я выскакиваю в коридор и хохочу там до слёз, удивляя проходящих мимо рабочих.
Постепенно приступ проходит. Я возвращаюсь на место, делая вид, что просто закашлялась.
Но, кажется, Тамара обо всём догадалась, и больше меня не спрашивает. Хотя, наверное, неразрешимость задачи всё ещё мучает её.
Прости, дорогая коллега, если я обидела тебя тогда!
Зато взамен у меня осталось в памяти реальное воплощение популярной юморески про повязку на ноге.