"Парусник"



Город был развёрнут к порту спиной, как будто стыдился его. Ну как же, сам Сан – Израстин, весь такой приличный, с церквями, театрами и вдруг какой-то порт, с вечным гамом, шумом, суетой… С истёртыми камнями мостовых, впитавшими вековую грязь со всех концов света. И конечно запахом, тем самым, неистребимым, проникающим в сам мозг, и остающимся там навсегда. Запахом лежалой рыбы. И хоть в порту давно уже никто не занимался промыслом, запах всё равно оставался. Городские власти годами пытались уничтожить это место, даже построили новый, современный порт, оснащённый по последнему слову техники. Где-то там, подальше от глаз, поближе к линии горизонта. Но порт не сдавался и продолжал принимать суда, пусть старенькие, пусть небольшие, но живые, обладающие индивидуальностью и душой.



Он притягивал людей своими легендами, частичками истории, впечатанными в стены домов и камни мостовых, аурой сводчатых подвалов, переделанных из складов в пивные, и, конечно же, облаками. Да-да, вы не ослышались, именно облаками. Никто не знал точно почему, но в этом месте они как будто спускались на землю и ползли: огромные, величественные, завораживающие и пугающие одновременно. Ощущения были, словно в сказке: толи ты входил в облако, толи облако входило в тебя, но потом всегда шел дождь. Нет, он шёл не из ползающих облаков, а из обычных, летающих по небу, иначе, наверное, все бы утонули.

А ещё здесь часто гостили туманы. Настолько часто, что даже пришлось поставить маяк. Хотя может и не поэтому, но маяк стоял так давно, что никто уже и не помнил зачем, ведь никаких опасностей местные воды не таили. А ещё никто и никогда не видел зажигающего огонь. Хотя легенды о нём ходили разные. Облака, туманы, маяк… Казалось, что и люди в таком месте должны были жить какие-то необыкновенные, ан нет, самые, что ни на есть приземлённые, обычные, если можно так сказать – человеческие.) Вот только, наверное, чуть более обычного мечтательные. Но не все. А только те, кто постиг красоту парусов.

Вит стоял на корме судна, курил, и смотрел на уходящий к горизонту порт. Огромные ползущие облака казались глыбами льда, медленно стирающими город с палитры земли. Свет первых солнечных лучей, в тщетной попытке пробиться сквозь эту давящую белизну, превращался в цветастые кляксы, переливающиеся всеми цветами радуги на её поверхности. А облака всё ползли и ползли, а порт всё удалялся и удалялся. На таком расстоянии уже нельзя было рассмотреть детали, и теперь облака слились воедино и напоминали огромное пушистое одеяло, которое город натягивал на себя в попытке сберечь предрассветный сон.

Вит выбросил за борт сигарету и тут же закурил новую. Да, чем дальше он отплывал от берега, тем больше всё случившееся за последний день казалось ему сном. И город, и порт и рассмеявшаяся ему в лицо Люция. Да - да, именно тем своим заливистым смехом, благодаря которому он в неё и влюбился. И жалкий букетик полевых цветов, втоптанный в пыль. И та вековая старуха, продавшая ему этот букетик, вросшая в перекрёсток дорог, наверное, с самого сотворения мира. Опостылевший начальник, требующий бессмысленные планы и отчёты, а потом отчёты по отчётам и так до бесконечности. Странно, ведь когда-то Виту нравилась эта работа, он хотел что-то сделать, что-то изменить, пока... пока не пришёл Вельемор Внесебятьевич и все мечты пошли прахом. Друзья? А что друзья? Питька да Вздорька? Ну да, с ними можно было не плохо проводить время. Желательно в баре, потому что за его пределами они быстро теряли интерес к реальности. Хотя может и не имели никогда? Айтишники, что с них взять?)

И потому море, и потому парусник, и потому неизвестность. Вит даже не знал название корабля, на который записался в последний момент. Кстати кем?) Да ни всё ли равно. Он просто шёл по туманной набережной в полной прострации, настолько погружённый в горьковато сладостную безысходность своего бытия, что чуть было не налетел на огромного бородатого мужика. Тот прихлёбывал из фляжки и курил что-то пахуче-отвратное.

- Парень, а ты уверен, что тебе туда?)

- А, что?

- Нако, отхлебни.

- Спасибо. Оххх, что это?

- Знамо дело, ром! Мы же в порту. А что ещё можно пить в порту перед самым рассветом, как ни ром? Закуришь?

- Не, спасибо, у меня свои.

- Часто извиняешься, много нагрешил?

- Да не то, чтобы, но как-то...

- Айда с нами!

- Что, куда?

- А тебе не всё ли равно?) Заползай.

Порт полностью исчез из вида, Вит растянулся на палубе и стал смотреть в небо. Где-то высоко-высоко над его головой парила одинокая птица. Она как будто следовала за кораблем, как привязанная, как...ангел хранитель, и от этого в душе становилось немного теплее. Он прикрыл глаза и тут же улетел. Вит парил над своим любимым городом, над облаками, туманами и пытался вспомнить, что же именно он в нём любил. В голове мелькали проблески картинок, казавшейся уже прошлой, его не слишком уж длинной жизни, но ни одна из них не отпечатывалась в памяти надолго. И чем больше Вит парил, тем сильнее в его голове росло ощущение, что он вовсе и не жил, а лишь думал, что живёт. В конце концов из ощущений осталась только атмосфера, немного волшебная, чарующая, дарящая предвкушение. Её то он, пожалуй, и заберёт с собой, сохранив в заповедном уголке своей души, на тот случай, когда...

Прошло несколько недель, как очертания порта скрылись за линией горизонта. За это время Вит неплохо изучил корабль, вот только так и не разузнал главного – куда и зачем они плывут. Сокомандники держались немного отстранённо и отвечали на этот вопрос одинаково – в экспедицию. А в деталях наводили такого тумана, что казалось будто и сами толком не знают ответа. Даже тот огромный бородатый мужик, оказавшийся капитаном, в ответ лишь только усмехался и говорил: «Поверь, ты не пожалеешь.» А Вит уже начинал жалеть. Душевная рана, толкнувшая его на этот безрассудный поступок, практически затянулось, сердце больше не нашептывало разуму свои приоритеты и в мозг стали заползать тревожные мысли о будущем. Ну как же: их поят, кормят, особо не утруждают обязанностями, опять же море, воздух, тишина… С чего бы такое благородство? Странно? Странно. Но до чего ж хорошо! Когда ещё выдастся случай покататься на самом настоящем паруснике? А тишина звёздной ночи! А восходы! А закаты! И он гнал мысли прочь.



В принципе гнать мысли прочь ему было не привыкать. Это было, если можно так выразиться, основой выживания в современном социуме: плохо на работе – меня здесь нет, тут только моё тело, а душа свободна; висят дамокловым мечом кредиты – ерунда, так у всех, отвлекусь, переживу; бросила девушка – плевать, их на свете много, помечтаю. Даже от ненастной погоды можно было укрыться музыкой из наушников или телевизором. Да что там погода, в принципе, от всей реальности - одним кликом в сети. Вот только в море сети не было, вернее была, но только та, которой ловят рыбу, а с такой от реальности не уйти. Кстати, Вит стал замечать, что с каждым днём думалось ему всё легче, а уж придумывалось… Он даже стал записывать. Мимо не прошёл, а скорее прошествовал огромный океанический лайнер, чем-то напоминающий объевшегося кита: такой большой, неторопливый, солидный и голос под стать. Интересно, как он называется? Хорошо бы подошло – «Барин». Вот у небольшого, явно курортного, островка прошмыгнула яркая моторка – «Шустрик». На самой границе восприятия загоризонтил длинный и натужный контейнеровоз – «Тянитолкай», вильнула боком на галсе изящная белоснежная яхта – «Ундина» …



Но больше всего Вита вдохновлял их корабль. Он не сильно разбирался в терминологии, поэтому называл его по-простому – Парусник. Вот было в нём что-то неуловимо – грациозное, грубое и в тоже время изысканное, волшебное. Белые полотнища парусов оттеняли темноту старого, отполированного множеством рук, дерева мачт, палуба красноватого оттенка спёкшейся крови, как будто напоминала о былых сражениях, а сколы на бортах – о зубах страшных морских чудовищ. Когда они набирали ход, ветер, запутавшись в хитросплетении такелажа издавал звуки, наводившие Вита на мысль о сиренах. А когда спускалась ночь, казалось, что парусник оживал: странные шорохи, поскрипывания, стоны… Иногда по корпусу пробегала едва ощутимая рябь, как будто корабль вздыхал или покрывался мурашками. Единственное, что вызывало отторжение у Вита – это голова, прикреплённая на носу. Волны давно стёрли черты лица, но взгляд, забелённых солью глаз прожигал насквозь. Как он это разглядел? В отражении штильного моря. Просто стоял, смотрел вглубь и вдруг…



Вот и сейчас, Вит опять нечаянно встретился с ним взглядом. Побежавшие по рукам мурашки спрятались в зашевелившихся от ужаса волосах, он резко отпрянул от поручней и затряс головой: «Да что за чертовщина такая.» Внезапно засосало под ложечкой и Вит вспомнил, что вчера, размечтавшись, пропустил ужин, а до завтрака ещё было далеко. «Кстати, а на камбузе то я ни разу и не был. А ну-ка пойду, поразведаю, что там да как.» Он спустился трюм, и повинуясь чутью и еле различимому запаху съестного, добрался до искомого места. На камбузе было парно, пахло чем-то пряным и тёпло-домашним, да так, что сразу захотелось к бабушке в деревню. Спиной к нему, слегка наклонясь, стояла женщина и что-то готовила. Вит замер боясь спугнуть видение. Вот она распрямилась, смахнула со лба капельки пота и…, и он непроизвольно сглотнул слюну, да так громко, что тут же выдал своё присутствие. Женщина резко повернулась… «Люция!» - кажется он произнёс это вслух. «Поллюция.)» - с усмешкой парировала незнакомка, улыбнулась и закурила папиросу.

- Яяяя, извините, обознался, парно тут, плохо видно.

- Утренняя.)

- Что?

- Да не морочься, проехали. Ты откуда такой кузнечик вылупился?

- Я не вылупался.

В ответ женщина заливисто захохотала.

- Тьфу-ты, то есть не вылуплялся.

- Да понятно всё с тобой. Жракать пока нечего. Хлеб будешь, вылуплёнок? С сольцей и молочком?

- Буду. Меня Вит, кстати, зовут.

- Полли, можно не кстати.) Садись уже.

Она выставила на стол свежеиспечённый каравай, солонку, а потом, наливая в чашку молока, слегка наклонилась над столом, и пристально посмотрела на Вита. По радужке её глаз, приплясывая вокруг зрачков, завели хоровод крошечные чертенята. Молоко перелилось из кружки и шаловливым ручейком стало стекать ему на колени.

Вит завороженно смотрел в глаза Полли и его не покидало ощущение, что еще вот-вот и он вспомнит. Вот только что? В конце концов он не выдержал и прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на ощущениях. Сквозь закрытые веки пробивались разноцветные круги, потом стали проскакивать яркие всполохи света, еще, еще… Всё это сопровождалось странным, но до боли знакомым пикающим звуком. Он почувствовал, что находится в комнате с белыми стенами, сверху к нему склонилась тень, взяла за руку, пикающий звук сменил тональность, Вит открыл глаза... Душераздирающий, не человеческий, но в то же время и не звериный, вопль вернул его к реальности. Взгляд Полли стал встревоженным, от чертенят не осталось и следа.

- Что, что это?

- Похоже пришли по наши души.

- Как?

- Буквально. Бежим.

Они пулей вылетели на палубу. По штильному морю над самой водой им в лоб мчалась огромная черная туча. В голове пронеслось: «Так вот что бывает если разозлить ползущее облако.» Сверкнула молния и от тучи отделилась маленькая черная точка. Она все росла и росла, пока не приземлилась на поручень их корабля приняв форму… А вот тут было сложнее: два черных крыла, два красных глаза и пара лап, с огромными скрюченными когтями. И всё это никак между собой не соединялось. Эдакая пугающе-сюрреалистическая нелепость на ножках. Полли схватила Вита за руку, и потянула за собой

- Быстрей, пока он нас не заметил.

- Кто это, что это? Надо же всех предупредить!

- Предвестник. Им уже не помочь. Побежали спускать лодку.

- Как это не помочь, но мы же должны…

- Просто доверься мне.

Она посмотрела на него взглядом, не оставляющем места сомнениям. С этого момента его сознание, как бы отделилось от тела: вот он ловко спускает лодку на воду, вставляет вёсла в уключины, гребёт, гребёт сильнее, сильнее.... И всё это при том, что раньше ему ни разу не приходилось делать подобное.

Когда они отошли на приличное расстояние Полли положила руку на его разгорячённый лоб, и произнесла что-то напевное, на совершенно непонятном языке. Он снова обрёл себя.

- Что? Что это со мной сейчас было?

- Успокойся, что было, то прошло, лучше посмотри.

Она протянула ему, невесть откуда взявшийся, бинокль. Вит взглянул и… Огромный чёрный фрегат, раза в два превышающий их парусник вылетел из тучи. На его носу был прикреплен чудовищных размеров резак, топор, сабля…, которым он с лёгкостью раскроил их парусник напополам. Туча когтекрылов, так он окрестил странных зверушек, разлетелась по двум половинкам расчленённого судна. Они ловко выхватывали безвольные тела людей и уносились в сторону фрегата. Давешний вопль звучал не переставая. А потом всё внезапно стихло, фрегат исчез, и ничего больше не напоминало о только что произошедшей трагедии. Вит отлепился от бинокля и уже в который раз судорожно потряс головой.

- Что это было?

- Ловец заблудших душ.

- Чтоооо?

- Ну скорее всего на земле сейчас сильная магнитная буря.

- На земле?

- А ты ещё не понял?

- Не понял, что?

- Не волнуйся, скоро поймёшь.

- Ну надо, наверное, вернуться, а вдруг?

- Не надо.

- А как же?

- А никак.

Вит снова уставился в бинокль. На поверхности не было абсолютно ничего, ни единого обломка. Тогда он, не реагируя на возражения Полли, принялся грести. Придя в исходную точку, Вит попытался рассмотреть что-нибудь в воде, но всё было тщетно. Он повторял попытки снова и снова, пока не встретился взглядом с тем самым пугавшим его лицом, расколотым надвое. Оно медленно уходило вглубь и тянуло его за собой, тянуло взглядом безжизненных глаз. Чьи-то цепкие руки выдернули его из омута забвения. Выдернули за волосы. И конечно же это были руки Полли. Он посмотрела ей в глаза. Чертенята вернулись. Разум стало заливать приятным чувством безразличия, а потом…



А потом они долго лежали на дне лодки, абсолютно голые, не в силах пошевелиться, и смотрели в облака. Солнце начинало припекать, и в голове Вита опять зашевелились беспокойные мысли.

- И что же мы теперь будем делать?

- Я бы искупалась.

- Да нет, я серьёзно.

- Так и я тоже.

- Мы одни, в лодке, неведома где...

- А ты помечтай.

- О чём?

- О чем мечтают потерпевшие крушение?

- О необитаемом острове?

- Где мы будем ходить без одежды и питаться кокосовым молоком?)

- Нууу, мне в голову приходит водопад и озеро, скрытое от посторонних глаз.)

- Неплохо, добавь ещё пение райских птиц.

- Добавил. Ну и конечно же множество диковинных цветов и растений.

- И кабан!

- Какой кабан, зачем?

- Жареный на вертеле. А из кокосов мы лучше бражки наделаем.)

- Блин, мне кажется, что я уже чувствую запах.)

В этот момент лодка дёрнулась и остановилась.

Вит выглянул и не поверил своим глазам: длинная песчаная коса, к которой и прибилась их лодка, упиралась в самый, что ни на есть настоящий, остров. Он даже разглядел красное оперение попугаев, среди яркой зелени пальм.

- Но как?

- Ты никогда не задумывался над гипотезой материализации мыслей?

- Чегоооо?

- Ничего, проехали, айда купаться!

Полли вылезла из лодки и с визгом бросилась в воду.

- Подожди, а как же лодка, одежда?

- Какой ты всё-таки скучный.)

Она нырнула, со всей силы ударив по воде хвостом, так что Вита обдало с ног до головы. "Что это, я брежу или сплю, или русалки всё же существуют?" - пронеслось у него в голове, но тело уже само всё за него решило. Он в несколько сильных гребков догнал Полли и уже открыл было рот, чтобы задать вопрос, но она его опередила.

- Слушай, а ты хорошо ныряешь?

- Хых, ещё спрашиваешь.

- А давай тогда немного отплывём на глубину и посмотрим, что там внизу?

- Давай, только хотел спросить на счёт хвоста...

- Всё потом.

Она лукаво улыбнулась и нырнула первой. Вик последовал за ней. Вообще то в обычной ситуации он бы никогда не стал нырять в незнакомом месте, ведь глубина всегда была его ахиллесовой пятой, потому что он был перед ней абсолютно беззащитен. По какой-то неведомой причине она действовала на Вита гипнотически: притягивала, манила. Он даже несколько раз чуть не утонул, зачарованно опускаясь всё ниже и ниже, пока не начинало колоть в груди.

Но сейчас от обычного остались лишь смутные воспоминания и потому... Первое, что встретило его под водой была огромная розовая медуза. Она так смешно сокращалась, что напомнила ему бабушку, негодующую по поводу внезапно пришедших гостей. Та тоже хлопала себя по бокам и причитала, что и угостить то толком нечем. Он хотел ее погладить, но медуза предупреждающе замерцала неоновыми оттенками недовольства. "Ладно, ладно, не кипятись, не буду тебя трогать." - мысленно успокоил её Вит и продолжил погружение. Следующим, кого он встретил, был форпост перламутровых рыбок. Маленькие, но бесстрашные, они пытались раздуться побольше, чтобы отпугнуть чужака. Он попробовал поднырнуть под них, но не тут-то было, их безупречный клин всё время оказывался напротив его носа. Во главе располагалась чуть более крупная рыбка с порванной губой и без одного глаза, сразу видно - вожак. Вит представил его в образе капитана пиратов с повязкой на глазу и деревянной ногой, и мысленно расхохотался. Вожак поджал губу, и дал отбой тревоге. А между тем начинало темнеть, глубина медленно, но неумолимо пожирала свет. Вдруг что-то коснулось его ноги, Вит резко обернулся и увидел извивающуюся пеструю ленту, потом ещё одну и еще. "Змеи. О боже. Мне хана." - взорвалась в голове мысль понимания. Волосы по всему телу встали дыбом. "Не бойся, они добрые, просто играют.)"- плавно прозвучал, как будто погладил, невесть откуда взявшийся в черепушке, голос Полли.

-Давай уже, скорее, а то я заждалась.

- Даю.)

Мысленно ответил, уставший удивляться, Вит.

Она лежала на самом дне в ужасно соблазнительной позе сладкой истомы. Вокруг мерцали игривыми огоньками множество светлячков, оказавшихся на самом деле морскими коньками. "Лишь оттолкнуться надо иногда, чтоб выплыть, но сперва коснуться дна." - вспомнилась строчка забытого поэта. Вот только отталкиваться от такого дна ему вовсе не хотелось. А хотелось, наоборот, прильнуть и остаться здесь навсегда. Она подалась навстречу его губам, обхватила руками за шею и закружила в каком-то гипнотическом танце. Он потерял счет времени. Их тела сплетались и расплетались, снова и снова, кружа по восходящей спирали, и так до самых звёзд. Да, к тому времени, как они выбрались на поверхность, успело стемнеть. Вик уже ничему не удивлялся: ни исчезновению хвоста, ни способности дышать под водой, ни разговорам при помощи мыслей. Они шли по залитой лунном свете косе, по направлению к острову, держались за руки и мечтали в унисон. Глубина манит, затягивает, вдохновляет, но в то же время и окрыляет. Их свела глубина. Глубина взаимопроникновения. И вряд ли на свете найдется что то, способное её приземлить.

Они лежали под нежными лучами предзакатного солнца, смотрели на облака и мечтали.

- А ты хотел бы взять и куда-нибудь улететь.

- Куда?

- Да какая разница? Куда угодно. Это ведь так романтично.

- Ну как сказать. Наверху то небось холодно и ветер, опять-таки. Да и лодка.

- Ой, а ещё говорят, что женщины расчётливы и меркантильны.

- Ну хорошо, если с тобой, то согласен. Куда полетим?

- Нет, так не пойдёт, ты должен захотеть искренне, по-настоящему, чтобы все сомнения отпали сами собой.

- Я вообще-то самолётов боюсь, в них вечно что-то ломается.

- Ну гипотетически. Забудь ты про свою иллюзорную телесную клетку.

- Забудешь тут. Особенно с кровожадными местными насекомыми. Ну хорошо, если гипотетически, то я бы улетел на дирижабле.

- На дирижабле? Серьёзно?) Поясни.

- Да потому что в нём собрано всё лучшее, что есть в воздухоплавании: тихо, неспешно, с комфортом, и если что по механике откажет, то сам по себе он не упадёт.

- Да, в этом есть свой резон. А куда?

- А куда-нибудь в горы. Но только в тёплые.

- Тёплые горы? Поросшие раскидистой клюквой?)

- Предпочитаю бруснику.)

- Согласна.

Они снова стали изучать облака, но теперь уже в полном молчании, каждый мечтал о своих тёплых горах. Так продолжалось до тех пор, пока…

Одно огромное облако, подозрительно правильной формы, стало медленно тормозить, а потом и вовсе остановилось прямо над головами наших героев. Вит в изумлении протёр глаза, посмотрел, и увидел стремительно разматывающуюся веревочную лестницу, летящую вниз. Пока он изумлялся, Полли, хитро подмигнув, схватилась за неё и стала быстро карабкаться на верх, Вит последовал за ней. В гондоле было прохладно, слегка приглушенный, затемнёнными окнами, свет создавал приятную атмосферу, а тихонько наигрывающий джаз так и звал опрокинуть парочку бокальчиков, что, собственно, они и сделали, присев за ближайший столик. Они здесь были абсолютно одни, за исключением рулевого на мостики, возможно где-то находился и другой персонал, но на глаза не попадался. Вся внутренняя обшивка гондолы была выполнена из какого-то необычного дерева, которое играло разными оттенками цвета. В целом здесь царила камерная атмосфера, к которой хотелось относиться уважительно, а говорить исключительно вкрадчивым шёпотом. Они пили приятное терпкое вино, любовались океаном облаков и перекидывались незначительными фразами.

Внезапно Вит ощутил до боли знакомый запах махорки. Он стал удивлённо озираться в поисках источника, пока не понял, что это рулевой. Тогда Вит, преодолев оккупировавшую тело сладостную истому, поднялся и подошёл поближе. За рулём стоял тот самый капитан их парусника.

- Аааа, здрасти.

- Привет, коли не шутишь. Ну что, ты, как я вижу, уже освоился? Импровизируешь, чувствуется прогресс.

- Аааа, Вы живы?

- Вопрос философский, тут с кондачка не ответишь, а что ты вкладываешь в понятие жизнь?

- Нууу, существование.

- Существую ли я? Как там у классика? Я мыслю, следовательно, я существую. Да.)

- Но вас же должны…

- А я никуда не метаюсь, так что так.)

- Это многое объясняет.

Вит вернулся за столик, полностью погружённый в свои мысли.

- Ну чего ты опять загрустил?

- Там он капитан, здесь рулевой, а кто он на самом то деле?

- Перевозчик.

- Да, но откуда и куда?

- Ты всё поймёшь, когда вспомнишь.

- Подожди-ка, а кто же тогда ты?

- Попутчик.)

- И что все попутчики…

- Посмотри лучше в иллюминатор. Когда ещё придётся полетать на самом настоящем дирижабле.

А посмотреть было на что: огромные белые облака, которые когда-то давно, как теперь, казалось вообще в прошлой жизни, неторопливыми улитками наползали на спящий порт, теперь, в своей естественной среде, резвились словно котята. Они то обгоняли дирижабль, то оставались позади, взмывали в верх, ныряли под гондолу, и даже казалось, что дышали в иллюминатор, как дети на стекло. Потом налетал ветер и их движения упорядочивались, иногда даже синхронизировались, и тогда это больше всего напоминало барашки набегавших на берег волн прибоя. Очень странно было видеть проплывающий далеко внизу корабль, казалось, что он плывёт в каком-то межморье, маленький и потерянный, прямо, как и он сам. Вик смотрел на всё это великолепие и судорожно перебирал клочки воспоминаний, периодически подбрасываемыми его подсознанием. Он почти физически ощущал близость момента озарения, но…

Солнце мерцающей каплей стекло за горизонт, и они влетели в ночь. Дирижабль стал медленно снижаться.

- Кеп, что Вы делаете? Мы же утонем!

- Не дрейфь малыш, сейчас включится подсветочка.

Он повернул какой-то рычаг по обоим бортам что-то яростно застучало. Вит выглянул в иллюминатор: на стремительно разматывающихся цепях к воде неслись два якоря. Вот они коснулись воды и, как по мановению волшебной палочки, море зажглось миллионами крохотных огоньков. «Ну конечно же, биопланктон!» Дирижабль дёрнулся и остановился. Раздался сначала негромкий, потом всё громче, но нарастающий экспоненте свист, и воздушный корабль стал медленно опускаться. Вик с Полли, как завороженные смотрели на переливающуюся перламутром и как будто дышащую поверхность моря. «Смотри, смотри, здесь совсем не глубоко. Я вижу наши якоря!» - Полли, не в силах больше сдерживать эмоций, сорвалась с места и побежала к трапу. Более сдержанный Вит продолжил смотреть в иллюминатор. Вот распахнулась дверь, полетела в сторону одежда, всплеск, несколько взмахов серебристого хвоста и…

«Все они в душе немного русалки. Ну что, так и будешь стоять столбом или всё-таки присоединишься?)» - прозвучал иронический бас Кепа над самым ухом. Больше от испуга, нежели от любопытства, Вит быстренько разделся, подбежал к трапу и нырнул, да так неудачно, что врезался головой в дно. На секунду в мозгу что-то сверкнуло, и он опять увидел себя в белой комнате. Рядом стояла стойка с приборами, на которых мигали… «Ну что же ты стоишь, как истукан, просыпайся и догоняй.» - жизнерадостный голос Полли вернул его на поверхность. Она метнулась в сторону, Вит последовал за ней. Со стороны это выглядело фантастически: словно два диковинных зверя играли в догонялки среди звёзд. Взошла луна и высветила небольшой гористый остров неподалёку. «Надеюсь эти горы будут достаточно тёплыми.» - в глазах Полли снова разворачивался хоровод. «Так не может продолжаться постоянно. Надо как-то прервать замкнутый круг.» - подумал Вит, но всё же последовал за ней.

Сначала они плыли, а когда начали задевать животами песок дна, пошли пешком, молча держась за руки. Голова Вита напоминала ему перегорающую лампочку: всполохи пульсирующей боли выдёргивали из подсознания обрывающиеся кадры воспоминаний. И чем дольше они шли, тем глубже он в них погружался: дирижабль, подводный танец, кораблекрушение, парусник, порт… Очерёдность была обратная. В конце концов они добрались до острова, взобрались на ближайшую, и правда тёплую гору, оказавшуюся в действительности огромным холмом и в изнеможении, улеглись под сверкающим звёздами небосклоном. Картинки в голове Вита стали более устойчивы: капитан, набережная, обрыв. «Стоп. Какой ещё обрыв.!» Ровно на этом месте до него донёсся тихий напев Полли: «Разбежавшись прыгнуть со скалыыыы…» Звук резко оборвался. Вит повернул голову, но рядом никого не было. И тут он вспомнил.