Поначалу никто не подозревал, что Петя неприлично богат. Но стоило кому-то из друзей пожаловаться на отсутствие денег, как добрый мальчик тут же выписывал чек на пару миллионов рублей.
Правда, ни один банк не обналичивал Петиных миллионов. Но на бумажных клочках всегда стояли суммы цифрами и прописью, а корявая подпись владельца подтверждала подлинность каждого финансового документа. Прибыли это не приносило, но чудесным образом поднимало настроение. Людей, не имеющих чувства юмора, Петя не финансировал.

Чеки имели хождение во всех десятых классах нашей очень средней школы, и неудивительно, что однажды они попали в учительскую…

Директриса Альбина Тарасовна, каковую давно и прочно переименовали в Альдину Торосовну, оценила миллионщика сквозь линзы в золотой оправе и вызвала на ковёр родителей:

― Вы же понимаете, что я обязана принять меры… ― цедила Альдина. — Это ненормально! Мальчик уже сейчас проявляет нездоровые склонности к деньгам и расточительству!

Мамик сочувственно глядела на папика, который невероятными усилиями сдерживал смех.

― Простите, за что именно мы должны наказать сына?..

Словом, семья проявила постыдное легкомыслие. В ответ Альдина взвыла: «Возмутительно!» и отстранила Петю от занятий на три дня. По-видимому, за подрыв школьной экономической системы.
Не ходить в школу было легко. Миллионер шатался по набережной и думал о «пятёрке» по математике. Вероятность получить её сделалась мизерной. Альдина Торосовна вообще на оценки скупа, а теперь и подавно...

Сел на ступеньки у берега и стал смотреть на воду. Река успокаивала… На песчаной отмели вяло покачивалась зелёная рыбёшка. Петя пригляделся и вместо рыбки увидел бумажку. Этикетка, что ли? Да нет ― банкнота… Ого ― пятьдесят рублей!

Бабушкина пенсия — тридцать целковых ― всегда казалась Пете суммой немалой, а тут целых пятьдесят! Впереди три дня неожиданных каникул и богатство, которое можно высушить на батарее, разгладить и пустить в дело.

Для начала он купил билеты в цирк. Кассирша пристально посмотрела на отутюженную купюру, но сдачу дала.

Потом Петя решил тайком подкладывать по рублю, а то и по три в родительские кошельки.

Первой об оздоровлении советской экономики заговорила бабушка. Её пенсии чудесным образом хватило ещё и на пряжу для варежек. Мама согласно кивала, хотя в глобальных масштабах изменений не видела. А папа догадывался, что экономика страны здесь ни при чём, но всё же приятно удивлялся своей бережливости и финансовой мудрости.

Тем временем Петя вернулся в класс и как ни в чём не бывало продолжил одаривать друзей клочками бумаги, на которых было написано «чек на два миллиона рублей». Меньше он не выписывал принципиально.

Однажды в столовой Петя увидел, как Торосовна отсчитывает деньги на пирожки… Нужная сумма не набиралась, и Альдина рылась в кошельке, размышляя о том, что дома хоть шаром покати, а столовскими пирожками можно бы заткнуть продуктовую брешь до зарплаты.

Не то чтобы Петя пожалел директрису — его увлёк сам процесс меценатства. Он прокрался к кассе и положил рубль на поднос с пирожками.

Альдина всегда гордилась тем, что от её директорского ока не может укрыться ни одна ученическая хитрость… Она заметила Петин манёвр, но удивлённо промолчала. «На этот раз я ошиблась ― у мальчика доброе сердце!»

И была-таки права! Петя не стал финансистом ― из него получился отличный врач.