Капитан теплохода "Гелиос" Тимур Фомич Ненароков и старший механик Тарас Алексеевич Сивко ожидали прибытия на борт судна своего непосредственного начальника, суперинтенданта Лошадникова Виктора Львовича.
Судно "Гелиос" под кипрским флагом, порт приписки Лимассол, было выставлено на продажу в литовском порту Клайпеда, где находилось в данном статусе уже четвёртый месяц, после своего последнего рейса.
"Гелиос" был довольно новым сухогрузом, всего пять лет назад спущенным со стапелей, и вот, судовладелец данного судна почему-то решил его продать.
Хозяин оставил на "Гелиосе" троих членов экипажа, как бы в качестве сторожей: капитана, стармеха и боцмана, которые, проживая на судне, обеспечивали его безопасную стоянку у причала и, если требовалось заводу, осуществляли перешвартовку к другому причалу. Также в их обязанности входила бункеровка судна дизтопливом и пресной водой: хотя электропитание было береговое, иногда требовалось запускать вспомогательные и главные двигатели, хотя бы во время перешвартовок.
Иногда на борту появлялись потенциальные покупатели, в основном - немцы, и капитан со стармехом устраивали им экскурсии по судну. За такие экскурсии капитан получал от этих клиентов 20 долларов, а стармех - 10. Кто установил такую таксу - неизвестно, но от предлагаемых денег моряки не отказывались.
Время шло, люди интересовались, но почему-то покупателя не находилось: по-видимому, судовладелец заломил для интересантов неподъёмную сумму. Впрочем, величина этой суммы для моряков являлась коммерческой тайной.
Стармех считал, что судовладелец, который обитал в Москве, производит некий "отмыв" денег, через содержание "Гелиоса". Мол, являясь формально владельцем сухогруза и оплачивая его содержание в порту Клайпеда, показывает свои прибыли, якобы заработанные "Гелиосом", на самом деле "отмывает" какое-то "бабло", полученное нечестным путём.
Раз в месяц на судно приезжал вышеупомянутый суперинтендант Виктор Лошадников, который принимал финансовый отчёт от капитана со стармехом, затем проводил инвентаризацию судового имущества на предмет проверки - не продали ли чего моряки и не пропили ли и, убедившись в наличии этого имущества, выплачивал морякам месячную зарплату и обеспечивал деньгами на питание.
Вот и на этот раз, прибыв на судно и сидя в капитанской каюте, Лошадников задавал Ненарокову вопросы, проверяя, все ли месячные поручения тот выполнил.
На все вопросы Тимур отвечал утвердительно, но тут Виктор Львович задал неожиданный вопрос:
- Слушай, Тимур, а помнишь, я просил тебя организовать на борту сауну и барбекю для капитана порта, ты ведь знаком с ним?
- Ой, Львович, а вот это я забыл! Каюсь. Это мероприятие проведём в ближайшее время!
- Как же так, мне необходимо установить с ним тесный контакт! Это надо для нашей конторы! К нему есть интерес у нашего судовладельца!
- Ну хорошо, хорошо, давайте завтра же и организую. Как раз и вас с ним познакомлю.
- Вот и организуй! А если не помнишь все мои поручения, то записывай! Я не просто так воздух вам сотрясаю: если сказано, что надо сделать то-то и то-то, то оно должно быть выполнено! Чего ухмыляешься?
- Да анекдот вспомнил.
- Какой ещё анекдот?
- Прапорщик выговаривает солдату: "А если вы дурак, то заведите записную книжку. Или две, как у меня."
Лошадников не улыбнулся анекдоту, а мрачно задумался. В каюте повисла гнетущая тишина.
Затем он встал и молча пошёл на выход из каюты.
- В чём дело, Львович, что-то не так?
Суперинтедант обернулся и пробурчал:
- У меня их - три.