Уездный городок N самой что ни на есть глубинки России-матушки тихо, мирно спал. Да и что делать далеко за полночь, когда мороз такой, что не только щипает, но и безжалостно кусает за открытые части тела человека, посмевшего выйти из дому.
Одинокая свеча на столе в гостиной почти разорившегося дворянина догорала. Игнат Спиридонович, единственный участник затянувшегося застолья, смотрел куда-то сквозь пламя, теребя в руках небольшой листок малинового цвета. Сон, захвативший в плен все уголки барского дома, всё никак не мог сморить его хозяина, несмотря на усталость от дневных дел и принятого им на грудь за долгим ужином, топтался в ожидании своего часа.
– Прохор, поди сюда! – Резкий выкрик-зов поднял с кушетки в сенях бородатого служку. Нисколько не стесняясь, неимоверно шумно зевая, тот, спросонья не произнося ни слова, предстал перед хозяином.
– Скажи, Прохор, откуда взялся этот листок с числом 311 у меня на столе?
– Не могу знать, барин: посыльных ниоткудова не было, да и Марья дальше прихожей не пустила бы никого без вашего соизволения. А ей попробуй поперечь. Может, сами, барин, нечаянно написали?
– Дурак ты, Прохор! Ты посмотри, какого цвета бумага! У меня отродясь такой не было, а цифры как пропечатаны, никаким пером не выпишешь. Выходит, знак это от моего ангела-хранителя! Знает ведь, что я эмоциональная личность. Беспокоится и напоминает, что мне надобно задействовать свой интеллект. А интеллект мой малость притупился от общения с вами, бестолковыми, и его надобно активировать, то бишь привести в полную боевую готовность. Чай, знать должен, послужил царю-батюшке в походах.
– Послужил. Знаю, – согласился Прохор.
– Ты принеси крепенькой от Марьи, да налей стопочку…
– Где ж я вам на стопочку возьму? Вы-то все запасы их буфета изволили выкушать. Ну а Марью не пойду будить. Она меня в прошлый раз так огрела скалкой, третью неделю плечо ноет.
– Тогда закладывай экипаж – в аптеку поедем.
– Да какая вам аптека , Игнат Спиридонович? На ногах не стоите. Вам бы в опочиваленку и спаточки.
– Молчи, дурак. Делай, что велю. Соломоныч не откажет, насчёт коньячка для интеллекта.
– Грех, барин, в пост набираться.
– Коньячок – самый постный продукт, его совсем не грех в пост принять. Не перечь, готовь экипаж – и в аптеку.
– Так пролёточка ваша давно ремонту требует. Того и гляди, колёса отвалятся.
– Чай не в Москву едем, выдержит.
– А может, пешочком? Идти два квартала всего?
– Ты что, сдурел совсем – ветер свищет, стынь лютая на улице. Из меня весь хмель враз выдует и получится, что пил зазря. И не солидно в моём положении!
– Какая ж тут солидность: заполночь в аптеку, коньяку выпить. Нормальные люди спят самым крепким сном. Светать с часу на час начнёт. Иду кобылу впрягать...
– Давно пора. И поторопись-ка, мне срочно надо.

Зайдя в аптеку, Игнат Спиридонович огляделся в полутьме:
– Славный диванчик, тут и подожду.
Через малое время разбуженный звоном колокольчиков на входной двери, вышел хозяин. Добавив свечей, обратился к нежданному посетителю:
– Доброго вам здравия, Игнат Спиридонович! Что привело вас в столь неурочный час? Неужто хворь какая вылезла? Проходите к конторке – я вас внимательно слушаю.
– Я тут посижу, Гаврила Соломонович, с вашего позволения. Как представлю, сколько на этом диванчике в ожидании микстуры какой, барышень и девок сиживало, аж тепло по телу разливается. А сейчас прохладно тут.
– Помилуйте, Игнат Спиридонович, для лекарств жара только во вред, а помещение сколь надобно протоплено. Так чего-с изволите?
– Коньячку французского. Пять рюмочек, но не сразу, а по очереди. И не вздумайте селёдку подать для закуски... Коньячок шоколадом зажёвывать полезно.
– Где ж мне селёдки вам взять? У меня аптека, а не лавка...
– Так лишь у вас в это время открыто. Пошлите кого в лавку за коньяком и шоколадом. И колбаски пусть прихватит ваш посыльный.
Аптекарь был оскорблён таким заказом и начал выходить из себя:
– Позвольте, Игнат Спиридонович, но каждый своим делом должен заниматься. У меня аптека. Пошлите своего служку.
– Лавка только до полуночи открыта, а до утра далеко. Ежели я своего Прохора пошлю, то охранник на раз отоварит его, с недосыпу не разбираясь. Придётся мне у вас снадобья покупать для лечения. А хозяин и не выйдет, и, значит, не продаст, тем более в долг. Вы же накоротке с лавочником, черкните – вам отпустит.
– Ну, знаете ли, – аптекарь начинал закипать, – это негоже с вашей стороны просить меня об этом.
– Вижу, я вам неприятен. А ведь вы обязаны помогать людям.
– Я служу на благо здоровья людей, а ваша болезнь просить неприлично-невозможного, может и не лечится вовсе.
– Эх, не думал, что вы такой желчный человек, господин аптекарь...
Входная дверь с резким звоном колоколец отворилась, и запыхавшийся посыльный прокричал:
– Дяденька Гаврила, доктуру срочно нужна бычья желчь на 10 копеек. У полковника старая рана обострилась.
– Ух, ты! Племянничек объявился!
– Мне матушка так велела называть, когда я ещё маленький был. Господин аптекарь к нам часто тогда захаживал. Он и к доктуру устроил на услужение.
– Молчи, дурак. Вот, возьми желчь и иди. – У аптекаря точно сегодняшняя ночь не сложилась.
– Так он не дяденька, а тятенька, быть может, – хихикнул в ус Игнат Спиридонович, – а ты и вправду дурак.
– Гы-гы-гы! Дураком часто обзывают, но сейчас я при обязанностях и не заслужил, – обиделся паренёк.
– Ты беги-беги. Доктуру скажи, что аптекарь ещё лучшую, чем бычья, собственную желчь онлайн извергать может. Только подход найти надо.
– А что такое онлайн?
– Это словечко из будущего, тебе оно не пригодится. – И уже к аптекарю, когда посыльный ушёл: – Смилуйся, батенька, накапай спиртику в пробирочку. Дюже нутро просит.
Напуганный высказанным посетителем предположением, попавшим в точку, аптекарь накапал полный граненый стакан. Чтобы наверняка заткнуть глотку нежданному ночному гостю...
Ожидавший на улице и основательно подмёрзший Прохор, погрузил барина в экипаж и повёз того в опочиваленку, приговаривая:
– Я ведь говорил, лучше б сразу баиньки. Ну хоть не зря съездили...