Устала жить, заглядывая через плечо. В чужие холодные и неуютные глаза. Подёрнутые поволокой из смеси сарказма и обжигающего колючего холода.

Юркнет зверьком за шиворот и давай вгрызаться в шею — самое нежное место.

Отпивает кровушку. И скалится. Острыми зубами.

Напился. Распузатился.

— Ах, ты, гадёныш, — стремительно ловлю его правой рукой за ненасытную морду. Скручиваю когтистую лапку.

И вижу глазёнки жалостливые, умолящие, пощадить его. Пожалеть. Кушать хочется ему.

— Ну, уж нет. Убирайся, донором твоим быть не желаю, — твердо проговариваю вслух.

И вдруг гаденыш превращается в мерзкого бесёнка. Корчит рожи.

Спрыгивает с меня и громко стучит копытом по полу.

— Прочь. Прочь. Убирайся. Один у меня господин. Слава Богу.

Бес корчится от боли и лопается как мыльный пузырь, оставив после себя вонючую струю воздуха.

Тело приятно наполняется теплыми пузырьками света.

Появляется легкость в ногах, груди. На шею никто не давит. Улыбаюсь.

Мне хорошо. За спиной вновь вырастают крылья.